Неманская армия начала переход границы 17 августа. Главные силы Наревской армии перешли границу 21 августа.
Как мы и ожидали, большая часть войск Московского и Казанского военных округов развернулась против Австрии. Сибирские корпуса не были оставлены против Японии, Туркестанские корпуса были также подтянуты, а Кавказские корпуса появились раньше, чем предполагалось.
План войны 1912 г., ставший известным во время мировой войны в 1914 г., сохранял еще силу. Согласно этого плана предполагалось, что главные силы немцев будут прикованы на Западе, но все же допускались, что, несмотря на это, немцы «начнут войну нападением на русские области, так как они превосходят русских в быстроте мобилизации и сосредоточения».
Но вместе с тем был подготовлен и второй план развертывания на тот случай, если бы главные силы немцев были направлены против России. Здесь этот план может быть оставлен без рассмотрения.
Главные силы русских должны были быть направлены против Австрии. Против Германии была двинута 1-я армия на Средний Неман и 2 я армия — на линию Гродна — Белосток. Ломжа. Мазурские озера должна была обойти с севера Неманская армия (левый фланг ее должен был пройти через Ангербург — Растенбург) и с запада Наревская армия (правый фланг которой должен был пройти через Иоганисбург — Зенсбург). В действительности же в группировке армии в августе 1914 г. произошли изменения в связи с образованием еще Варшавской армии, которая предназначалась, по-видимому, для отражения наступления немцев с линии Тори — Познань, а затем для перехода самой в наступление в этом направлении. Благодаря этому, части Варшавской армии приняли участие в решительных боях в Восточной Пруссии и, главным образом, у Танненберга («Франц. Русское наступление против Германии в августе 1914 г.» изд. 1920 г., т. 2-й).
Возражения против суждений Генерального Штаба
Б.Г.Ш. якобы недооценивал русскую армию в целом и ее боевую готовность в частности.
Полк. Иммануэль утверждает:
«Российская Империя и ее армия считались в Германии отсталыми и гнилыми. К голосам, раздававшимся относительно положительных сторон постановки военного дела в России, не прислушивались или отвергали их, — одним словом в военных кругах Германии считалось решенным, что в случае мировой войны серьезной опасности с русской стороны нельзя было ожидать раньше нескольких месяцев после начала войны. Официальная осведомленность следовательно хромала. Если Россия уже в течение нескольких месяцев под всякими предлогами начала производить мобилизацию и развертывание, то по справедливости русские заслуживают за это меньше упреков, чем политические и военные представители Германии в России, которые ничего не замечали и не сообщали по этим вопросам ничего определенного».
Мы привели эту цитату дословно, чтобы показать, какова у нас даже военная критика.
Профессор др. Штейнгаузен также утверждает, что Россию недооценивали. Он ссылается на «высказанный правым политическим деятелем И. Рейнкесом взгляд о сильном развитии военной мощи России и об ее неожиданно быстрой мобилизации: „для нашей дипломатии и военного командования этот удар явился неожиданным“.
Возможно, что в невоенных кругах Германии часто рисовали себе неправильную картину о вооруженных силах России. Б.Г.Ш. всегда восставал против такого взгляда.
Он осведомлял относительно России все ответственные военные учреждения, а через них учреждения иностранных дел и насколько нужно народных представителей. Например, в январе 1913 г. высшее военное командование на Востоке было осведомлено о военном положении России, причем обращалось особое внимание на ее большую боевую готовность. В марте 1913 г. для осведомления Рейхстага был отправлен военному министру доклад, который начинался следующим образом: «со времени поражения в Японской войне русская армия очень усердно и с решительным успехом работала над своим усовершенствованием. Патриотически настроенная и готовая на жертвы Дума дала в распоряжение правительства все потребованные, весьма значительного размера, денежные средства, что позволило быстро реорганизовать армию в 1909 и 1910 г. г. Гак как думские прения по важным вопросам обороны страны происходят секретно и русская пресса не имеет права печатать почти никаких военных сообщений, то в Германии, в общем, продолжают недооценивать русскую армию на основании неудач в Японской войне, фактически же в настоящее время русская армия в Европе является стоящей вполне на уровне других великих держав. Мобилизация, благодаря территориальной системе пополнения, значительно ускорилась. Кавалерия и конная артиллерия могут быть готовы к выступлению в поход в первый же день мобилизации, остальные войска на 5-й день, резервные формирования на 8-й день».
Все годовые отчеты русского отдела Б.Г.Ш. также определенно указывают на успехи военного дела в России. В издаваемом Б.Г.Ш. журнале за четверть года «Вождение войск и военное искусство» все время появлялись сообщения о России, указывающие на значительные успехи армии со времени Японской войны. Например, в 1911 г. в этом журнале в статье «Новая организация и дислокация русской армии» говорилось: «описанные организационные изменения несомненно помогут внутреннему укреплению и увеличению боевой готовности армии». Об успехах обучения и тактики говорилось в статьях в 1910, 1911 и 1914 г. г. («Новые уставы и наставления русской армии», «Тактические взгляды в русской армии», «Военное обозрение»). Статья о финансовом усилении России в 1913 г. приходила к следующему заключению: «Несомненно, что в Российской Империи после революции стал заметен финансовый и хозяйственный подъем, который по быстроте является совершенно исключительным». На военное значение этого факта указывалось подробно.
Надо думать, что упомянутые выше критики ничего из этого не знали и ничего не читали.
Наконец, упомянем еще о том, что говорил о русском солдате в том же журнале в 1905 г. ген. фон Фрейтаг-Лоринговен в статье «Русские во время войны в прошлом»: «Превосходные качества русского солдата известны. Нетребовательность, выдержка, отвага, привязанность к своему начальству отличали его всегда». Гнейзенау писал в 1813 г. по поводу сражения русского корпуса Ланжерона у Цобтена 19 августа: «Невозможно сражаться с большим бесстрашием, чем сражаются войска воинственной русской нации». Кто когда-либо имел дело с человеком из русского народа, тот вполне присоединяется к благоприятному отзыву Байена, высказанному им в 1807 г. Поведение русских войск в Восточной Азии, принимая во внимание фанатизм и феноменальную храбрость такого противника, как Япония, оправдывает мнение Гнейзенау и для настоящего времени».
III. Англия
Армия мирного времени
Как известно, первоначально регулярная английская армия предназначалась, главным образом, для службы в колониях а поэтому комплектовалась вербовкой охотников с продолжительным сроком действительной службы. Только лишь в последнее время английская армия была предназначена также к участию в европейской войне. Сообразно этому ее организация и обучение были изменены. Кроме того, была создана обученная на милиционному образцу территориальная армия. Это реформирование армии было закончено в 1909 г. Находившиеся в Соединенном Королевстве части регулярной армии составили во время войны полевую экспедиционную армию, которую можно было употребить для европейской войны. Она состояла из 6 мех. и 1 кав. дивизии и 2 конных бригад. Общую численность их мы принимали в 132.000 чел. При мобилизации экспедиционная армия пополнялась наполовину резервистами, служившими в регулярной армии. Для пополнения вспомогательных войск и обозных частей и для создания запасных формирований имелся только навербованный специальный резерв из обученных по милиционному образцу. Остальная меньшая часть армии в виде мелких соединений составляла гарнизонные и этапные части.
Территориальная армия (добровольческая милиция) была предназначена для защиты самой страны и состояла из 14 пех. дивизий и 14 конных бригад, численность коих должна была равняться 318.000 чел.; по нашим сведениям до этого числа не хватало 70.000 чел. Мы считали, что во время войны территориальные дивизии будут также использованы на материке, но в то же время предполагали, что это случится по прошествии нескольких месяцев после начала войны, так как милиционное обучение мирного времени территориальных частей в начале было недостаточно.