Мог ли он выдумать такие подробности? В принципе мог: цепари — известные трепачи. Но Осчик уже принял решение:
— Ты задержишься на Хансее?
— Ухожу через два часа, я не идиот.
— Как же мы свяжемся?
— Как обычно, Вальдемар, через посредника. — Вандар поднялся из-за стола. — Я уверен, что наша следующая встреча состоится очень скоро.
Переговоры тянулись месяц и завершились безоговорочной победой Вандара. Капитан с подмоченной репутацией получил от Компании деньги, снаряжение, новейший цеппель и минимальное количество сопровождающих: Осчик и десять солдат. Наверняка радуется, наверняка потешается над галанитами, которым он вывернул руки, но Осчик знал, что Вандар перегнул палку. Директора-наблюдатели не терпели тех, кто осмеливался диктовать им условия, и по возвращении капитана ждали крупные неприятности.
Пока же приходилось терпеть унижения.
— Машинное отделение! Средний ход! — проревел Вандар, схватившись за переговорную трубу. Задумавшийся Осчик вздрогнул. — Рулевой, снижаемся до ста!
Ниже нельзя, поскольку в сорока метрах под цеппелем болталась грузовая платформа со снаряжением.
— Есть, кэп.
— Что случилось? — осведомился галанит.
— Расслабься, Вальдемар, пей свой кофе. — Капитан внимательно оглядел скалистые пики, до которых оставалось около двадцати лиг. — Мы ведь не хотим сообщать о нашем появлении во всеуслышание, правда? Эти горы не столь пустынны, как может показаться на первый взгляд.
— Думаешь, цеппель еще не заметили?
— Надеюсь, чтоб меня манявки облепили, надеюсь! Думать я не могу, у меня от этого изжога делается, остается только надеяться! Петер!
Хеллер отлип от навигационного стола и быстро подошел к капитану:
— Мы идем с востока, точно так же, как в прошлый раз. Дорогу я помню, будем укрываться за горами и подойдем к храму…
— Через сколько? — жадно перебил старпома Осчик. Не сдержался и вновь смутился, увидев понимающую ухмылку Вандара.
"Ладно, потом посчитаемся".
— Будем делать не больше двадцати лиг и подойдем часа за три.
— Почему так медленно?
— Потому что, Вальдемар, если мы заметим внизу живность, то есть каких-нибудь местных туземцев, мы их пристрелим! — Вандар захохотал. — Все ясно?
— Будем надеяться, что не заметим, — дипломатично произнес Хеллер.
— Об этом я и твердил Вальдемару, чтоб меня манявки облепили — надеяться! — Капитан хохотнул напоследок, но внезапно стал серьезен: — Гора, что скроет нас от храма, приметная, мы ее хорошо срисовали. Встанем за ней и отправим Дана с ребятами на разведку.
— Ты же говорил, что горы у храма совершенно непроходимы, — припомнил Осчик.
— Непроходимы для повседневной жизни, но не для разведчиков, — уточнил Вандар. — Дан посмотрит, что к чему, сообщит нам, и тогда…
— Заиграет музыка, — хмыкнул галанит.
— Все правильно, Вальдемар, — музыка, — согласился капитан. — Если все пойдет так, как надо, мы возьмем храм с лета, даже паровозик не распакуем, который твои дружки мне всучили. Перебьем местных, заберем камни и отчалим домой.
"Где я тебя, скотину, выверну наизнанку".
Осчик улыбнулся приятным мыслям, но вслух произнес совсем другое:
— Прекрасный план, капитан.
Глава 4,
в которой сходятся лед и пламя, Свечка уходит в Пустоту, Баурда приносит странное сообщение, Вандар торопится, а Осчик плетет интриги
Ночь случилась вдруг. Обошлась без прелюдии, без романтических сумерек, во время которых так приятно лениться и разговаривать бессмысленно на разные темы. Не дала возможности расслабиться. Только что ярко светило солнце, словно намекая, что за пару цехинов готово остаться навсегда, но обмануло, и вот вокруг тьма, разогнать которую не могли ни далекие звезды, ни спутник. Местная луна посеребрила тонким светом вершины, но увидеть ее не удалось — набежавшие тучи скрыли излишне скромный спутник.
— Мрачно, — прокомментировала происходящее Привереда.
— Это потому, что мы в каньоне, — мгновенно отозвался Рыжий.
Сообразив, как низко упали их с Тыквой акции, Рыжий принялся изо всех сил восстанавливать утраченный авторитет. Он соглашался с любыми замечаниями девушек, громко смеялся над их редкими шутками и не гнушался лестью. Тыква только круглой головой качал, глядя на такую угодливость, а вот Грозный, как ни странно, ни разу не поддел проштрафившегося спутника.