Отчаянье всё больше завладевало Кешей. На улицу уже почти спустилась южная ночь.
Он бесцельно шёл по улице. Ему хотелось плакать, жаловаться кому-то, но что-то твёрдое внутри него, по ощущению схожее с металлом, охлаждало слёзы, и Кеша думал, как ему поступать дальше. Идти в школу, но с пустыми руками нельзя возвращаться. А что делать? Ноги сами несли его в сторону школы. Вдруг он заметил что-то тёмное, лежащее на дороге возле обочины. Это был человек, и он был смертельно пьян. Человек непонятно мычал, и был весь измазан собственной рвотой. Преодолевая отвращение, Иннокентий пошарил у него в кармане и сразу же нашёл мобильник. Синеватый брусок положил в карман и, не помня себя от радости, рванул с места. Он не знал, как долго бежал. В его глазах блестел неоновыми витринами большой город. Юный воришка, захлёбываясь на бегу ветром успеха, купался в огнях. Город помог ему, и он смог выполнить задачу. Он защитил себя. Вскоре сияние города исчезло, сменившись темнотой. Интуитивно Кеша знал направление своего движения. Вскоре он увидел мост через речку, дальше должно быть село, в котором находилась спецшкола. Иннокентий вбежал в маленький посёлок, как будто за ним гнались. Впереди горбатым монстром выросла школа. Возле ворот Кеша отогнул не прибитую снизу доску и спрятал телефон за столбом, прикрыв его камнем. Потом отошёл в сторону и, убедившись, что тайник не видно, стукнул в ворота. Его никто не услышал. Он начал стучать сильнее.
- Кто? - раздалось за воротами.
- Я Андубин с пятнадцатого отряда, я отстал от автобуса, откройте.
- Щас, жди, - сказал голос, и шаги удалились. Вскоре за забором загремели ругательства, загорелся свет, и ворота открылись. В них стоял начальник режима и караульные с палками.
- Ах ты щенок, приплёлся таки, ну щас ты узнаешь каков вкус свободы, - промычал начальник и бросился на Кешу, одним пинком сбив его с ног. Контролёры в несколько ударов оглушили его почти до бессознательного состояния.
- Греться тащите, - сказал начальник, выпустив пар.
В карцере бедолага отсидел неделю. Выйдя оттуда, он на слабых ногах пошёл в свой барак, по пути сплёвывая красные кляксы на чёрную дорожку, - в этот раз стекловолокно проникло ему в лёгкие, и Кеша заходился кровавом кашле.
Почёсываясь, он приблизился к «блатному углу» и откинул занавески.
- Хан, - сказал он, глядя в глаза бригадиру, - я достал телефон. Играющие в карты подняли глаза на Кешу.
- Молодец, я знал, что ты сможешь, иди сюда.
Кеша подошёл к играющим.
- Садись, курить будешь?
Хан кивнул головой бугру, и тот протянул Кеше пачку с надписью «Konosoment».
Кеша взял сигарету не колеблясь, хотя курить для него сейчас было всё равно, что дышать толчённым стеклом.
От первой затяжки он пошатнулся, ему показалось, что кто-то ударил его по голове кувалдой, но он всё же докурил до конца, и бросил окурок на пол, нагло глядя на борзых прихлебателей руководителя отряда. Те глазели на него, как на диво, и не без некоторого уважения.
- Ну, где он? - спросил хан.
- За забором, у меня бы отобрали при шмоне.
- Шаришь, - сказал хан, - после обеда пойдём, достанем.
После обеда хан отряда и два подханка пришли к воротам.
Хан поднял лицо к вышке и сказал охраннику, на горский манер картавя слова:
- Cлюшай, дарагой, можешь на сэкунду двэр открыть не большой, а вот тот маленький, я только вигляну.
- Не положено, - сказал охранник.
- Где нэ положено, вот же положэно, - сказал хан и положил на деревянный приступок вышки маленький чёрный кусочек наркотического пластилина.
- Вечером приходи, как стемнеет, тогда открою, сказал охранник, и начал спускаться за наркотиком.
Вечером хан и его подручные вновь пришли к воротам. В этот раз они взяли с собой и Кешу. Охранник накурившись, спал.
Хан постучал костяшками пальцев по столбу вышки.
- Эээ, дарагой, ну что давай, долг аддавай.
- Какой долг, ты о чём?
- Ну, открывай ворота, как договаривались.
- Какие ворота, это же не положено, ты что?
- Ах, ты сука краснопузая, - сказал хан, у которого сразу исчез акцент, - открывай, ворота!
- Пошёл вон, - сказал охранник, я щас тревогу подниму.
- Да что б ты сдох, я ещё до тебя доберусь!
- Пошёл от ворот, - сказал охранник с высоты вышки.
Хан, вне себя от злости, отошёл от забора.
- Видишь, какие тут падлы нас караулят, я забыл простую истину - не верить мусорам, - сказал он Кеше, - завтра повезут в город человека, говори, где ты там спрятал трубу.
- Там в пятом пролёте четвёртая доска справа, она отгибается под ней мобильник, возле столба за камнем.