- Ясно, друг, ну сука вертух, падла, подавится моим гашем, - цвиркнул через зубы хан.
На следующий день Кеша плёл мётлы, когда к нему подлетел Хан отряда и пинком опрокинул его на землю.
- Ты что сволочь, кинуть меня решил?! - заорал он.
- Хан, хан, ты что? ты что?! - закрывался Кеша от ударов, градом сыпавшихся на него.
- Это чё ты принёс! - крикнул он, и бросил на землю украденный Кешей мобильник.
- Akira 11 58, ты за лоха меня держишь, это гвозди забивать, гнида, где деньги?! Ты понимаешь, что меня из тебя начальник нас всех трюмит! Не пускает никуда, все таски обрезал!
- Я не знал, я не знал, - катался по полу Кеша.
Хан кивнул пятерым подханкам, которые пришли с ним:
- Дрючьте его.
Они впятером схватили Иннокентия и, растянув его на полу за руки и за ноги, начали снимать брюки.
- Иннокентий извивался и кричал:
- Нет хан, нет, я принесу мобильник, какой надо, и деньги, я знаю где, я нашёл было поздно, поздно!
- Ну-ка, стойте. Что ты сказал?
- Я не успел было поздно, - еле дыша, сказал Кеша, я знаю, где взять деньги, много!
- Ладно, поверю тебе ещё раз, как ты собираешься уйти за забор?
- Я придумал, я уйду!
- Ну, смотри, неделя тебе! не притащишь мобилу - убью, и что б с камерой, с грейером, понял, и деньги, через неделю, понял, через неделю!
И банда разъярённых «борзых» пошла в сторону барака.
7.
7
Есть ли в мире люди, которые не думали о том, как написать книгу? В практическом курсе «Создай свой бизнес», принадлежащем перу одного западного тренера, сказано: «найдите то, что вы можете сделать лучше всего. Станьте писателем, или научитесь вышивать крестиком». Казалось бы, ничего проще нет, ведь писать, это то же самое, что говорить, а говорить ведь умеют все. А вот вышивать надо ещё научиться.
Меланхолии не нужно учиться. Не нужно учиться одиночеству или неразделённой любви. Колоссальный столп литературы покажет вам всегда одного человека, отдельную личность, помещённую в воздушный кокон своего личностного универсума, а то и скрытого социофоба, закованного в броню индивидуализма. Автор болен со своего рождения творческой агорафобией, которая гонит в одинокую келью его героя. Он не стремиться быть миром, объясняя это тем, что мир не стремиться быть им. Он описывает события, как бы глядя из мутного окна своего ложного я, хотя каждому известно, что мир - это ты, а ты - это мир.
В мемуарах великого учёного, философа, общественного деятеля Теодора Ефратского, мы не найдём ни капли искусственности. Он виден нам как океан, в который множество лет впадают бесчисленные реки человеческих жизней. Его научная деятельность не нашла там отражения, но сияет между строк. Идея улучшить жизнь для всех озаряла светом всю трудную жизнь гения. Он оглох, потерял зрение, был почти парализован. Принеся своё тело в жертву науке, он посвятил свою жизнь человечеству, облегчая страдания живущих. Врождённая немота не помешала ему найти общий язык с миром.
В одном интервью молодой корреспондент популярной газеты, дрожа от нетерпения и выводя корявым стенографическим почерком чернильные буквы в блокноте, спросил его:
«Почему вы добились таких высот, что двигало вами»?
Теодор, сидя в кресле и являя собою монумент покоя, ответил, что с момента рождения он видел только страх и ужас человечества, и поклялся искоренить это зло.
«Я видел горе. Но кому-то было хуже, чем мне. И я больше не мог жить для себя». - вот его настоящие слова гения и гуманиста уходящего века.
15 - ти лет от роду Теодор поступил на первый курс столичного университета ядерной физики, и сразу же попросился в студенческий союз. Благодаря рекомендательным междугородным звонками из Чарши, через неделю он уже числился в базе сотрудников одного засекреченного НИИ, хотя специальность, полученная им в ЧГМТУ, могла гарантировать ему разве что вакансию школьного учителя по химии. Но его диплом не играл никакой роли. О заслугах глухонемого юноши было давно известно узкому кругу власть предержащих.
В то время стране было неспокойно, всюду проходили какие-то стачки, демонстрации, офицеры дезертировали в соседние республики, которые провозглашали независимость, и там возглавляли полулегальные банды, до зубов обвешенные контрабандным оружием. Оружие это поступало за границу по инициативе предприимчивых людей под прикрытием больших чинов.
Но, пожалуй, страшнее всего была пятнадцатилетняя угроза в лице генерала Сетера, возглавляющего огромную клику повстанцев, по числу почти превосходившую регулярную армию страны. Повстанцы исторически закономерно нашли приют в мировой колыбели анархии, - Амаррусе, страна эта всегда отличалась своим воинственным духом. Чего стоят одни только наркокартели, официально выплачивающие налоги правительству. По существу, теперь только океанский клин отделял Эолинор от войны с кровожадными беженцами. Из года в год мирные граждане ждали вторжения, война была так близка, что казалась неизбежной. Её безликая чёрная тень стояла на западе за горами, маячила из-за океана. Граждане благодарили небеса за то, что у Аммаруса не было выхода к морю, и соответственно, флота.