- Собирайтесь, - сказал человек Марте и Ефратской, - возьмите только самое необходимое.
Из подъезда вышли люди, и начали грузиться в автобусы, стоящие возле бомбоубежища. Автобусов было пять, и они, подвергаясь обстрелу, ехали уже несколько часов по бомбоубежищам, собирая людей на судно. В атмосфере стоял невыносимый угар, ничего не было видно на расстоянии трёх метров. На лицах людей скапливалась копоть, чёрная сажа въедалась в кожу.
- Что это, - удивлённо спросила Марта, глядя на свою руку, на глазах покрывающуюся грязной плёнкой.
- Это дым, пожар, - ответили ей, - садитесь, некогда. Дышать было трудно, дым резал глаза. Дверь - «гармошка» захлопнулась, и автобусы тронулись по разрушенной автостраде, которая после взрывов была похожа на канаву. Автобусы ехали, раскачиваясь так, что казалось, будто они вот-вот опрокинутся. Впереди колонны ехал военный автомобиль, сзади она замыкалась танком.
Вдруг в воздухе завыла сирена.
- Воздух, воздух, - закричали в автобусе. Заныли в набрякшей злом атмосфере бомбы, режущие наполненный копотью воздух.
В небе носились истребители и чертили по грязно-серому кривые линии, роняя тяжёлые бомбы на землю.
Автобусы не останавливались и, не сбавляя хода, рвались по разбитой дороге, ведущей в порт. Бомбы падали рядом и разрывали руины домов. Каким-то чудом автобусам удалось доехать до порта. На четырёх платформах погрузку беженцев прикрывала с горы батарея противовоздушной обороны. Снаряды ревели, дети плакали.
Ефратская и Марта входили на корабль в числе последних. Бетха вдруг резко развернулась в сторону берега.
На берегу стоял человек в камуфляжном костюме с холодными добрыми глазами и его окружали люди. Человек и его люди были похожи на ансамбль тёмных скульптур. Тяжёлые изваяния словно были выплавлены в бронзе, и не ветер, ни дым не могли заставить их пошевелиться. Они были как древний памятник ушедшим воинам, но с живыми глазами. Позади них сигналили бронетранспортёры, свет фар выхватывал силуэты из плотно висящего дыма, и поэтому люди казались уже канувшими в небытие, они были какими-то фантастическими героями, про которых никогда не сложат ни одной песни, но которые были всегда на страже мира.
- Нет!!! - закричала Бетха, бросаясь по поднимающемуся трапу.
Сзади её схватили за руки, а она отчаянно вырывалась и страшно кричала в горький воздух. Берег поплыл вдаль, фигуры растворялись в ночи. Бетха лежала на палубе и билась в истерике. Ветер скрипел снастями, ночь пировала в торжестве зла...
В конце ночи огонь добрался до нефтяного хранилища, и в небо полыхнул громадный столб огня, как перст, указывающий на небо, которое видимо, прогневалось на весь человеческий род и решило стереть его с лица земли. Сразу загорелись близлежащие постройки, и начали взрываться амбары со снарядами. Хаос обрёл тело, он вырвался на свободу, полынь звезда засияла в непредставимой высоте.
То, что не смогла сделать канонада и паника, докончила природа. Стихии методично и безжалостно довершили судьбу столицы государства Эолинор. К утру всё было кончено.
А утром пошёл дождь. Он погасил пожар и прибил чёрный пепел к земле, развороченной и изрезанной язвами войны. От города не осталось камня на камне. Дождь шёл всего полчаса, но был так силён, будто природа сама стремилась смыть последний след содеянного ею этой ночью.
Когда в северные ворота вошла армия генерала Сетера, солдаты увидели потрясающее зрелище. Пепел, летающий в воздухе, был растворён в дождевой воде, которая смешалось с грязью и нефтью. Это месиво покрыло всю поверхность разрушенного города десяти сантиметровым слоем. Руины зданий, обломки памятников, куски уцелевших дорог были словно одеты в толстую непромокаемую плёнку. Как будто город был облеплен детским пластилином. Казалось, что он был разрушен до основания ещё миллионы лет назад. И только дым, струящийся ровными линиями вверх и вырывающийся из каменных язв, говорил, что ещё недавно здесь был настоящий земной ад. Люди, подняв забрала шлемов, и надев противогазы, ошеломлённо смотрели на фантастическую картину. Тишина стояла такая, что её было слышно. Казалось, каждый звук поглощается этим неорганическим материалом из нефти, пепла и грязи. Среди завалов, внезапно раздался грохот, особенно слышимый в тишине покинутого города. Из уцелевшей улицы, с шумом разбрасывая сгоревшие доски и листовое железо, выскочило существо. Офицер из прямого окружения командующего западным фронтом вскинул винтовку и не глядя выстрелил в движущийся фантом. Это оказалось неизвестно откуда взявшаяся лошадь. Она проскакала ещё несколько метров и упала, сражённая пулей. Лошадь, как и всё остальное, тоже была покрыта чёрной плёнкой. Лишь её выпученные в предсмертной тоске глаза с голубоватыми, почти белыми зрачками, светили на чёрном фоне. Лошадь дёрнула копытами и затихла. И снова повисла глухота, растворяя в себе людей, зашитых в брезентовые плащи.