Потеряв счет времени, я не заметил, как пришел в город. Я шел мимо старых домов и подворий и оказался возле нашего с Барсом любимого заведения — бара «БББ». Тупо уставившись на него, у меня возникло лишь одно желание — выпить. А возле входа в бар стояла привязанная к забору моя лошадь — Юкки. Она мирно жевала сено из общей кормушки, рядом с другими лошадьми. Я даже не сразу понял, что она здесь делает и лишь мгновение спустя вспомнил, что мы с Барсом оставили своих лошадей недалеко от фабрики Бараевых. Но как она тут оказалась?
В душе мелькнула легкая искорка надежды: «Может все-таки Васька не погиб, а ждет меня в баре. Я помчался внутрь. Забежав, увидел, что посетителей совсем нет, и только одинокий бармен стоит за стойкой, натирая посуду. Медленной поступью я подошел к стойке бара. Владелец заведения мне приветственно кивнул и спросил:
— Как там? Сильно все плохо? — Его выражение лица отображало досаду и разочарованность. Я не сразу понял, что он имеет в виду, но бармен, поняв это, добавил: — Пожар на фабрике. Ты измазан сажей, я подумал, что ты был на пожаре.
— Да, я оттуда. Плохо Барри, очень плохо. От фабрики ничего не осталось. — Немного скривившись, словно от зубной боли, ответил я.
— Сочувствую. Ты вроде там работал со своим другом? — Он понимающе кивнул мне.
— Мы там работали вместе с Васькой Барсом. Он погиб. — Горько констатировал я не известный ему факт.
— Мне жаль это слышать. — Немного помолчав, сказал Барри. — Что там произошло?
— Не уверен. Говорят поджог. Ты извини, мне нечего больше добавить. — Я почувствовал, вновь подкатывающую дурноту. Барри это заметил и предложил мне выпить. Я согласно кивнул, и он налил мне самой крепкой настойки, которая у него имелась. Я залпом выпил и спросил:
— Юкки — моя лошадь, как она здесь оказалась?
— Юкки? Не знаю. Я не запоминаю лошадей наших посетителей. — Он повернулся в сторону кухни и окликнул жену. Она спустя минуту вышла и посмотрела на нас с Барри.
— Чего хотел дорогой? — Она вытирала мокрые руки, старой застиранной тряпкой.
— Камиль спрашивает, как его лошадь оказалась у нас на привязи? — Она посмотрела на меня и спросила:
— Ваше имя Камиль Ларин?
— Да. — Сказал я и вопросительно уставился на нее. Она отложила тряпку и сказала: — Погодите минутку, я сейчас.
Через минутку она вышла с листком бумаги, сложенным в несколько раз и протянула его мне, сказав:
— Вчера забегал Ваш друг. Сказал, что пригнал Вашу лошадь и попросил за ней присмотреть. А затем оставил вот эту записку, сказав, отдать лично в руки Камилю Ларину.
Я схватил записку, посмотрел на нее, но сразу не решился открывать. Затем я отошел к столу у окна и сел за него. Медленно развернул записку и начал читать…
Кам! Наша затея принесла плоды…
После того, как ты уехал, наши «друзья» отправились на встречу, а я за ними проследил.
Встреча была с хорошо тебе знакомым человеком — это птица «высокого полёта» и наши с тобой рабочие дни, проходили на территории ее владений.
«Друзья», за которыми мы вчера присматривали, передали гостю «подарок», следы которого мы нашли на хуторе. Я провел наблюдение за этой «пташкой» и убедился, что был прав. Она донесла посылку от «друзей» до самого гнезда. Я вернулся оставить тебе весточку, а теперь спешу обратно.
Буду ждать тебя здесь после смены.
Барс.
Смысл записки был специально завуалирован, чтобы ее кроме меня никто не понял. И половину ее значения я разобрал без труда. «Друзья» — это Бараевы, а «подарок» — это амил. Хотя перечитав ее еще несколько раз, отпали и сомнения на счет высокопоставленной «птицы». Я понял о ком идет речь и нисколько не удивился.
По счастливому стечению обстоятельств, мне не пришлось думать, где искать предателя. Я точно знал, где он живет и решил незамедлительно нанести ему визит. Возле дома администратора фабрики я уже бывал. Мы как-то с Васькой, будучи в очередном загуле немного по — хулиганили и навестили нашего общего ненавистного нам начальника. В тот вечер Барс в очередной раз перебрал, из-за того, что к нему вновь придирался на работе Никитин, и он предложил закидать окна его дома тухлыми яйцами. Игорь Николаевич неспроста нас еще целую неделю донимал своими издевками и придирками, по поводу и без него. Но сейчас моему пониманию открылась более широкая картина. Никитин не просто гнусный чинуша, он самый натуральный предатель, которого с легкостью можно было представить в роли саботажника.
Я поблагодарил хозяев заведения за помощь, расплатился за выпивку, оставив щедрые чаевые, и сказал:
— Спасибо, что присмотрели за Юкки. Мне пора.
Отвязав лошадь и оседлав ее, я помчал к дому Никитина. Он жил далеко от фабрики, в районе для состоятельных горожан. Дом у него был большой и красивый, но толи из жадности, толи по каким иным соображениям, прислугу он не держал. Об этом мне рассказал Васька, во время нашего с ним последнего визита в поместье администратора. Я приехал еще до начала сумерек, обошел дом по кругу и, убедившись, что внутри никого нет, пробрался в жилище предателя. Ожидая своего уже бывшего начальника, у меня в голове накопилась тьма самых разнообразных вопросов. Как на них ответит Никитин, я не знал, но то, что он ответит за смерть Барса сполна, я был уверен. Он умрет, и никто ему не поможет.
Я ждал его в кабинете. Тот был заставлен дорогущей мебелью, и всякого рода изысканными творениями. Картины на стенах, статуэтки на столах. Великолепная коллекция оружия, многое из которого производила наша фабрика. Я порылся в ящиках стола и шкафах, но не нашел ничего обличающего. Ни документов, ни улик. Никитин, не производил впечатления глупца и скорее всего, прятал все в другом месте. Спустя полтора часа ожидания, я услышал, что к дому кто-то приближался верхом. Аккуратно выглянув в окно, я увидел Игоря Николаевича. Он был в чистой одежде и выглядел немного растерянно, задумчиво. Мне сразу пришло в голову, что я не видел Никитина на пожаре, а это еще одно свидетельство не в его пользу. Человек не причастный к этому преступлению, не проигнорировал бы такое ужасное событие, а тем более заместитель управляющего фабрикой.
Я спрятался за дверью кабинета и прикрыл ее. Когда он войдет, я с него все спрошу. И за фабрику, и за Ваську. Я не слышал, как Никитин открывал входную дверь, но гулкий грохот шагов по деревянной лестнице выдавал его приближение. Петли едва скрипнули, и он вошел в кабинет, прикрывая меня раскрытой дверью. Он сделал еще несколько шагов, и я уткнул ему в ухо дуло своего «Форта»:
— Не дергайся сука, сейчас ты умрешь… — В этот момент он дернул головой влево, всем корпусом разворачиваясь через правую сторону, и влепил мне внешней стороной кулака в челюсть. Костяшки больно впились под скулу, и я налетел спиной на дверь, а Никитин бросился вниз по лестнице. Оттолкнувшись спиной от двери, я метнулся за ним, но даже не успел увидеть, как он преодолел два пролета и бросился к выходу. После того как последние ступеньки были оставлены позади, передо мной оказалась настежь открытая входная дверь. А Никитина уже и след остыл. Он оказался удивительно ловок и быстр, как для человека сорока лет. Я в несколько прыжков сократил между собой и дверью расстояние, выглянул на улицу, но там никого не было. И в туже секунду по телу пробежал разряд. Холодок пронзил все клетки моего организма от испуга, от неожиданности и запоздалого осознания. Меня надули. Теперь была очередь моего затылка, ощутить холодный метал пистолетного ствола.
— Стоять! Брось оружие на пол! — Донеслось у меня за спиной. И сразу же дуло убрали от моей головы, а доски скрипнули под ногами моего оппонента. Он двигался назад. — Повернись!