В начале ноября 1994 года дело «Властилины» приобрело общественное звучание. Клиенты фирмы устроили массовое шествие (в нем участвовало более тысячи человек) от офиса «Властилины» к зданию администрации Подольска. Затем провели митинг и передали городскому руководству обращение, в котором потребовали немедленно арестовать Соловьеву и вернуть им деньги. К середине ноября 1994 года в милицию обратилось более 5000 человек — клиентов фирмы.
К моменту исчезновения Валентина Соловьева успела собрать, по разным оценкам, от 10 до 20 трлн. руб., которые бесследно исчезли.
А взяли Соловьеву только через год, в июле 1995 года.
Валентине Соловьевой было предъявлено обвинение в мошенничестве по ст. 147 тогдашнего УК РФ, гласившей: «Завладение личным имуществом граждан или приобретение права на имущество путем обмана или злоупотребления доверием называется мошенничеством. Мошенничество, причинившее значительный ущерб потерпевшему… наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет с конфискацией имущества».
Соловьева хорошо знала, что обманутые вкладчики заинтересованы не столько в том, чтобы наказать ее, сколько в том, чтобы вернуть свои деньги. И обещала все вернуть, как только ее освободят. Поскольку среди клиентов и партнеров «Властилины» было много влиятельных людей, в том числе и представителей власти, эта история с самого начала эксплуатировалась политиками. Приближались выборы. По опыту выборных кампаний было хорошо известно, что около больших денег и массы потенциальных избирателей всегда найдется тот, кто не прочь заработать политические дивиденды. И вскоре прозвучало обращение Жириновского к и. о. генпрокурора Ильюшенко с предложением освободить Соловьеву.
Еще в июле, когда Валентину Соловьеву арестовали, она заявила, что расследование деятельности ее фирмы может кое-кому повредить. Предпринимательница, всегда утверждавшая, что среди ее клиентов немало «больших людей», до поры до времени не называла их имена. Но теперь она из всенародной должницы превратилась во всероссийскую обвинительницу.
Среди названных ею «вкладчиков» были десятки высокопоставленных сотрудников президентских и правительственных структур, правоохранительных органов. Но достоянием гласности стали лишь семь-восемь фамилий. Корреспондентам «Коммерсанта» удалось получить уникальные документы, где упоминались 23 фамилии, от которых, в частности, у министра внутренних дел Анатолия Куликова «волосы встали дыбом». Самыми громкими были две. Первая — вице-премьер правительства России Олег Сосковец (200 млрд. руб. в ценах 1993 года). Вторая — председатель Совета Федерации Владимир Шумейко.
Валентина Соловьева даже обдумывала планы своей предвыборной кампании. Профсоюз предпринимателей Московского региона выдвинул ее кандидатом в депутаты Государственной Думы. Баллотироваться Соловьева была намерена по 112-му округу города Подольска. Шел сбор подписей. Забавно, что ее соперником мог стать сам мэр Подольска Никулин — один из списка «высоких» клиентов, который, как утверждала Соловьева, под видом шахтера через подставных лиц получил от «Властилины» две автомашины «Волга».
Валентину Соловьеву приговорили за обман почти 17 000 вкладчиков к семи годам лишения свободы. Но уже в 2000 году, через три года после ареста, она была освобождена условно-досрочно за «примерное поведение».
Соловьева была не единственной строительницей «пирамид». В Волгограде действовали «Хопёр-инвест» и «Русский дом Селенга». А в Москве было зарегистрировано АООТ «МММ». Реклама бабочки со слоганом «Из тени в свет перелетая», заполонившая все станции метро, стала едва ли не самой узнаваемой в стране. Оставалось около года до начала продаж акций МММ населению.
МММ без проблем
Еще 31 июля 1991 года, незадолго до августовского путча, многие тогда еще советские граждане — не только москвичи, но и те, кто смотрел этот репортаж в программе «Время», — впервые услышали название кооператива «из тех букв», оплатившего день бесплатного проезда в метро, и фамилию Мавроди. И миллионы, несомненно, клюнули на эту рекламу. Потом были Леня Голубков, «одинокая женщина Марина Сергеевна», рекламные щиты «Из тени в свет перелетая..» и очереди на Варшавке, 26.
Отец-основатель МММ Сергей Мавроди родился в 1955 году в обычной московской семье: отец — монтажник, мать — экономист. Единственное, чем Сергей Мавроди отличался от сверстников, так это уникальными способностями к точным наукам. Поэтому неудивительно, что после окончания школы он поступил на факультет прикладной математики Московского института электронного машиностроения и окончил его в 1978 году. Однако по специальности, инженером-математиком в одном из столичных НИИ, он проработал недолго, до 1981 года.Уволившись из института, начинающий предприниматель стал изготавливать и продавать аудио- и видеозаписи. И, чтобы не оказаться в тюрьме за тунеядство, параллельно числился ночным сторожем. Впервые его арестовали в 1983 году, обвинив в частной предпринимательской деятельности, которая в то время сурово каралась. Однако уже через десять суток отпустили, предупредив, чтобы «завязывал» со своим мелким бизнесом. Видимо, ему помогло постановление ЦК КПСС, осуждающее «перегибы» в борьбе с нетрудовыми доходами.
Неизвестно, послушался ли «теневик» милиционеров или стал более осторожен, но до начала перестройки он больше не попадался. В полной же мере талант Сергея Мавроди раскрылся с появлением в СССР первых кооперативов. К этому времени он работал уже вместе с младшим братом Вячеславом. Поначалу они занимались всем, что могло принести прибыль, и в 1988 году даже были задержаны по подозрению в хищении (по другим данным, за незаконное обналичивание денег). Однако и на этот раз для Мавроди все закончилось удачно — вина братьев не была доказана, и их отпустили на свободу. Оба Мавроди перестали заниматься сомнительными операциями и переключились на самый высокодоходный в то время бизнес — торговлю импортной оргтехникой. И создали МММ.
Кооператив МММ до 1991 года занимался разнообразной торговой деятельностью, не привлекая к тесному сотрудничеству другие предприятия альтернативного сектора экономики. Однако в 1991 году, столкнувшись с проблемой обналичивания денежных средств, кооператив создал сеть дочерних предприятий. Часть из них существовала и раньше, а в 1991 году перешла под крыло МММ. Другие же были созданы самим кооперативом. Благодаря организаторским способностям основателя кооператива Сергея Мавроди в начале 1990-х МММ, который позднее стал называться АО «МММ», стал общепризнанным лидером рынка. В его структуру входило более 30 филиалов по всему СССР, более 300 различных фирм (малые предприятия, кооперативы). Успеху МММ способствовало и то, что организация без проблем получала кредиты в коммерческих банках.
И все было бы хорошо, если бы в январе 1992 года в центральный офис объединения на Газгольдерной, 10 не явились сотрудники налоговой инспекции в сопровождении автоматчиков из МВД. Пришли и изъяли всю финансовую документацию. А спустя полтора месяца сотрудники ГУОП МВД изъяли документы из шести банков, с которыми АО «МММ» имело дела. Свои действия нехорошие органы назвали плановой проверкой.
Проверки продолжались до конца года. Был выявлен ряд серьезных нарушений налоговой и хозяйственной дисциплины со стороны руководителей МММ. По словам сотрудников налоговой инспекции, до 1992 года какую-либо практическую деятельность вел лишь кооператив МММ, а около полусотни остальных предприятий, входящих в объединение, лишь получали деньги и снимали их со счета. О дальнейшей судьбе этих средств можно было только догадываться. По мнению налоговиков, основная цель, которую преследовали руководители МММ при создании столь обширной сети предприятий, — возможность обналичивания больших сумм за короткий срок. При проверке объединения инспекторы обнаружили также существование достаточно необычного для российской экономики того времени предприятия — банка «МММ». На момент проверки его клиентом помимо объединения «МММ» было лишь одно малое предприятие, т. е. банк создавался МММ фактически для собственных нужд. Еще одной оригинальной находкой руководителей МММ стала следующая финансовая операция: объединение брало денежные средства в кредит в Сберегательном банке РСФСР и вкладывало их в уставной фонд других банков. По словам налоговиков, в нескольких крупных банках около половины уставного капитала принадлежало объединению, а за МММ числилась многомиллионная задолженность по кредитам.