— В последний свой приезд она заходила в вашу комнату, но после беглого осмотра я не обнаружил там никаких изменений, — немного подумав, отвечает дворецкий.
— Хорошо, начну уборку с неё, — устало киваю, — Что-нибудь о слугах..?
— Ничего особенного — никаких краж фамильного серебра, никаких мутных историй: все чисты и надежны, — уверенно произносит Дживз, и я ему верю.
— Подз?..
— Сложный характер, — кивает дворецкий, — но вы с ним справитесь.
— Я не буду с ним справляться, — качаю головой, — у вас здесь давно сложилась своя иерархия, и я не хочу в неё влезать. Просто передай ему, что все цветы с заднего двора должны быть пересажены на передний. Сад должен быть приведён в свой прежний вид, а фасад здания очищен от плесени и грязи.
— Это будет трудно, — почесав свои бакенбарды, протянул старик, глядя на потолок.
— Я уже сказала Дони, думаю, она передаст ему: в случае отказа я найму нового работника и сокращу ваше жалование.
— Справедливо, — не меняясь в лице и продолжая смотреть на потолок, кивает дворецкий; затем опускает взгляд на меня, — иногда вы очень сильно напоминаете вашу мать.
— Я не хочу этого слышать, Дживз, — произношу спокойно и сухо.
Надеюсь, что объяснять причины такой реакции мне не придётся. Однако, старик дворецкий был на удивление прозорливым человеком.
— Как будет угодно молодой хозяйке, — с, отточенным за многие годы службы, поклоном, отвечает он.
— И последний вопрос, — поднимаясь с места, говорю ему, — стоит ли искать новую экономку, или Дони справляется?
— У вас нет денег на новую экономку, — честно отвечает старик Дживз, — Потому лучше оставить всё, как есть. Дони ещё многому нужно научиться, но в этом нет ничего плохого: все когда-то с чего-то начинали.
Киваю его словам и обхожу стол.
— А вот то, что вы решили остановить продажу цветов, сильно отразится на количестве еды за завтрашним обедом, — неожиданно заканчивает дворецкий.
— Я что-нибудь придумаю, — остановившись, отвечаю ему, затем стремительно выхожу из кабинета.
Нищета. Даже думать об этом не хочу.
Однако, понимаю, что придётся.
С неба на меня деньги точно не упадут: не тот уровень везения.
На втором этаже у моей спальни меня уже ждало ведро с тряпкой, а также передник, чтобы я не сильно испачкала платье. Засучиваю рукава, завязываю волосы в узел и надеваю передник, затем беру ведро, наполовину заполненное водой и открываю дверь в свою старую спальню. В этот момент из соседней комнаты выходит Рес и на секунду замирает, глядя на меня. На его лице не отражается ни одной эмоции, чему я, собственно говоря, не сильно удивлена (было бы странно, если бы он наоборот — отреагировал), но взгляд его голубых глаз на пару мгновений задерживается на моей фигуре с ведром и тряпкой в руках, отчего мне становится слегка неуютно. Да, я хозяйка этого дома, и да, я собираюсь вычистить свой дом за неимением прислуги. Ещё вопросы?.. А потом я вспоминаю о своём просчёте с представлением важного гостя и вмиг сдуваюсь. И как мне объяснить ему, что это была не невоспитанность?.. Это просто… переизбыток впечатлений за один день! У меня просто вылетело из головы, что мой гость нуждается в представлении! Не говоря о том, что я понятия не имею, есть ли необходимость в его представлении, как таковом, в принципе: наследник не оставлял мне никаких указаний по этому поводу. Может, телохранитель императора вообще здесь инкогнито?.. Задумываюсь над этим… И впрямь, с чего вдруг я так разволновалась по этому поводу? Это их проблема, что мне никто ничего не объяснил! Даже слуг предупредили о нашем приезде без моего непосредственного участия! Так что… Задираю подбородок и уверенным шагом вхожу в свою старую комнату, оставляя Гнев Императора делать свои никому неведомые выводы в одиночестве.
Интересно, сколько мы так простояли — уставившись друг на друга?..
Мрак, ну, что за глупые мысли?! Всё, хватит! Чем меньше я буду обращать на него внимания, тем быстрее привыкну к его присутствию в моей жизни. Пусть и временному…
Думать о наших занятиях не хотелось совсем: полагаю, слово «неловкость» станет неотъемлемой частью моего обучения.
И почему в действительности он оказался таким… ТАКИМ?! От милого потеряшки в моих снах не осталось и следа. А странная шутка у ворот дворца теперь казалась плодом моей собственной фантазии…
Встряхиваю головой и закрываю за собой дверь, отрезая от себя виновника смуты в моем сознании.
Первым делом иду к окну и открываю его. Если весь дом я могла бы назвать Складом Для Рухляди, то моя комната по праву носила звание Царство Пыли. Невольно вспомнились слова Дони о ворах: да они скорее задохнутся от нехватки свежего воздуха, чем успеют украсть какой-нибудь потемневший от времени серебряный подсвечник.
Пятнадцать минут и две смены ведра — и по полу моей спальни можно ходить без боязни наступить на какое-нибудь насекомое, спрятавшееся в грязи: для этого мне пришлось вытащить из-под кровати несколько сундуков со своей детской одеждой и старыми игрушками. Вообще, было бы неплохо выкинуть из дома весь хлам; знаю, что слуги это не одобрят, но для меня эти вещи не являются какой-то памятью или чем-то ценным, что бы мне непременно захотелось сохранить. Игрушки из сундука были свидетелями моего одиночества, а полные рюшек и кружев платья, шапочки, носочки, шелковые перчаточки и панталончики — напоминанием о том, что меня с самого детства нельзя было касаться.
Вытираю пот со лба и придвигаю к себе сундук с игрушками.
Пару секунд думаю и всё же открываю его. Отодвигаю кусок материи, лежавший сверху.
Смотрю на содержимое не мигающим взором. Закрываю сундук. Снова открываю. И медленно поднимаюсь с пола.
— Джииииивз! — зову громко, особо не страдая от отсутствия собственных манер.
— Да, молодая хозяйка, — появляясь на пороге моей спальни и нисколько не удивляясь картине маслом: «молодая госпожа — пылесборник» (а я ещё и косынку поверх волос повязала и подол платья заправила за пояс, чтоб оно не волочилось по полу… короче, краса — глаз не оторвать), невозмутимо произносит дворецкий.
— Срочно найди оценщика. Прямо сейчас. И веди его сюда немедленно, — отдаю четкий приказ, спокойно глядя на старика.
— Будет исполнено, молодая хозяйка, — коротко кивает дворецкий и разворачивается, чтобы уйти.
— И, Дживз… — останавливаю его слегка задумчивым голосом.
— Да, молодая хозяйка? — вежливо обращается ко мне дворецкий, медленно поворачиваясь обратно.
— Пожалуй, ещё позови портного, — сдувая пыль с локона, выбившегося из-под косынки, говорю ему.
Дворецкий кивает и выходит из моей спальни, а я стягиваю ткань с волос и опускаю взгляд на сундук.
Сундук, полный драгоценностей.
Глава 1. Леди.
Ужин было решено подать в шесть вечера, и к тому моменту из особняка уже была вывезена треть всей мебели (оставила только то, что можно было назвать «антиквариатом»), на окнах — висели дорогие тяжелые шторы и легкий, как пух, тюль, на паркете лежала пара новых ковров (это всё, что я сумела отыскать в окрестностях за несколько часов), а в гостиной первого этажа витал потрясающий аромат свежеприготовленного мяса с травами…
После генеральной чистки и избавления от ветхого хлама, в доме стало легче дышать: появилось больше свободного пространства, и, подумав, я даже приняла решение не заменять всю выброшенную мебель на новую. Мне нравилось, что в особняке появился… воздух. Пожалуй, прикуплю пару диванов, может быть, софу и какой-нибудь изящный комод себе в спальню — и на этом остановлюсь. Новые кресла в гостиной меня вполне устраивали, а загромождать помещение чем-то лишним не хотелось совсем. Нанятые рабочие под строгим надзором Дони и меня выдраили весь дом до блеска, Подз успел пересадить часть кустов, украсив территорию перед входом в особняк, а я обзавелась парой новых нарядов, которые будут готовы только через два дня… но я не торопилась. В комнате матери я нашла несколько подходящих платьев черного цвета и теперь шла в столовую, украшенную свежими цветами в вазах, вымытыми окнами (а вымытые, они действительно украшали помещение) и тем самым легким, как пух, тюлем, — при полном параде. Мои волосы были уложены в сложную прическу (Дони и тут подсуетилась… хорошая девушка… еще бы болтала поменьше), платье идеально сидело на фигуре (портнихи помогли подогнать наряд по мне), а в глазах застыли спокойствие и уверенность в завтрашнем дне: количество драгоценностей уменьшилось лишь на пару перстней и одну диадему — а я уже столько всего смогла сделать и поменять в своём родовом гнезде! Да, теперь я была совсем не против зваться главой рода. Единственная мысль, которая терзала меня — это откуда у матери такие сокровища?.. То, что клад со всем этим добром принадлежал ей, не подлежало сомнению. Это вполне в духе маман — спрятать драгоценности в сундуке с моими старыми игрушками из детства, о которых все уже давно позабыли. Но тот факт, что она позволила Дживзу увидеть, что она заходит в мою комнату, говорит об одном: она хотела, чтобы старик знал о её передвижениях по дому. И она знала, что рано или поздно я появлюсь в нашем родовом гнезде.