…
Приоткрываю один глаз. Что это? Где я?!
Поворачиваюсь вокруг себя. Это мой сад? Причём… причём сад, времен десятилетней давности — ещё цветущий, ухоженный, с подметёнными дорожками и работающим фонтанчиком посреди невероятно красивой зелени.
— Это… — произношу недоверчиво.
— Ваш сад. Вы же так хотели сберечь ваш дом от моей неспособности предотвратить последствия от нашего прикосновения, — сухо произносит Гнев Императора, стоя рядом с белой, только покрашенной скамейкой под цветущей яблоней.
— Но это… — всё ещё недоверчиво протягиваю.
— Да, конечно это иллюзия. Иллюзия, созданная внутри кокона, — оглядывая плод своего творения, произносит Рес; затем переводит взгляд на меня, — Мы всё ещё в вашем особняке, сидим за столом. Я забрал в кокон лишь ваше сознание.
— Так вот, что я разрушила в Чёрной Башне. Кокон вашей силы! — с лёгким восхищением глядя по сторонам, отзываюсь; подхожу к фонтану, прикасаюсь к воде. Холодная.
— Всё верно, десять лет назад я защитил себя с его помощью. Единственным отличием было то, что я затащил в кокон и собственное тело, чтобы у адепта Ровена не было шансов забрать его.
Да, десять лет назад Ровен и впрямь был адептом… Как это странно.
Мрак, это реально странно!
— Но что мог адепт противопоставить Гневу Императора, что тот вынужден был скрыться внутри собственной силы? — произношу раньше, чем осознаю, насколько невежливо было задавать такой вопрос вслух.
— Очень неприятную магию, о которой данный адепт ничего не мог знать… — сухо отвечает Рес, а затем не менее сухо добавляет, — однако, знал.
— И что случилось с этой магией?.. — осторожно интересуюсь, боясь вновь наступить на больную мозоль столь именитого мага.
— Ничего. Я оказался быстрее, — коротко отвечает Гнев Императора.
О, даже представить не могу картину, когда эти двое сходятся в поединке. Это нечто из разряда «Да ладно?! Да не в жизнь!».
— Что с семьёй магистра? — начиная подозревать худшее, негромко спрашиваю.
— Для той, что раскрыла коварный замысел и освободила меня из десятилетнего заточения, вы проявляете слишком много интереса к этому человеку, — замечает Рес, стоя на месте и глядя на меня.
— Это не интерес, это стремление понять, что случится со мной, если я случайно оступлюсь, — решаю быть честной, встречая прямой взгляд голубоглазого.
— Вам лучше не оступаться, — решил не приукрашивать последствий Гнев Императора.
— Предельно чёткий ответ, — не без иронии замечаю я.
Некоторое время Рес смотрит на меня, а затем произносит задумчиво:
— А вы не боитесь.
— Чего я должна бояться? — подняв бровь, спрашиваю.
— Вы находитесь в коконе и продолжаете вести себя так, словно ваша жизнь сейчас не в моих руках, — говорит голубоглазый, а я не удерживаюсь от реплики:
— Я уже не раз бывала в вашем коконе, и ничего — жива, — пожимая плечом, отзываюсь.
— Тогда я был лишен воспоминаний и не мог причинить вам вреда, — продолжая смотреть на меня прямым взглядом, чуть холодней отзывается Рес.
— А сейчас — можете? — не удерживаюсь от вопроса.
— Сейчас — могу, — без эмоций подтверждает телохранитель императора.
— Знаете, не могу не заметить, что без памяти вы мне нравились больше, — призывая на помощь всю свою выдержку и всё своё терпение, отвечаю.
Молчание, последовавшее после этого, слегка меня напугало.
— Может, займёмся моим обучением?.. — предлагаю негромко, когда пауза затянулась до отметки «это уже странно».
— Мне нужно проверить, действует ли ваша сила открывать порталы — здесь, внутри кокона, — сухо произносит Рес, не отрывая от меня взгляда.
— Хорошо… — протягиваю, немного сбитая с толку реакциями телохранителя императора, затем начинаю стягивать перчатку и замираю.
Он сейчас дотронется до меня?.. Вот, прям сейчас?..
До моей руки?..
Опускаю взгляд на оголенное запястье. Да, у нас уже случался… контакт… но то было, когда у Реса не было памяти и всех этих заморочек «я охраняю императора, а ты, возможно, опасность!». Он трогал мою руку, мою талию, моё лицо… да — хаос всех пожри! — я его целовала! Но сейчас, в своём родовом гнезде, имея титул главы рода (пусть ещё не закреплённый официально, но тем не менее!)… будучи леди, а не простой адепткой-смертницей, блуждающей во сне по пространству чужой силы… Разве могла я позволить незнакомому мужчине коснуться себя?!
Да, Леон слегка раздвинул границы возможного для моей во всех смыслах ограниченной персоны, и, наверное, стоит признаться самой себе, что, пожалуй, в академии я позволила себе лишнее…
Но сейчас я не в академии. И напротив меня стоит мужчина, который… мм… скажем так, вызывает во мне некоторые эмоции, — и я должна снять перчатку и позволить ему прикоснуться ко мне?! Да не просто так, а для проверки моих способностей?..
Кажется, моя нерешительность отразилась на лице, потому что Рес неожиданно подошёл ко мне и с полным отсутствием интереса спросил:
— Это проблема для вас?
Мог бы ещё сплюнуть — для полного эффекта.
Вновь опускаю взгляд на ладонь, что всё ещё была прикрыта перчаткой на две трети, затем перевожу его на лицо голубоглазого.
— Это не проблема… здесь… — добавляю слегка напряженно.
Он должен понять, что в реальности не дотронется до меня ни при каких обстоятельствах. Почему? Хаос его знает. Я так решила.
— Отлично, — вновь без эмоций отзывается Рес, переводит взгляд на мою ладонь, которую я не спешила освобождать от материи, никак это не комментирует, а затем поднимает свою руку и касается моего лица.
…
Без предупреждения!
…
Слушаю стук своего сердца.
…
Он только что дотронулся до меня? Сам?! И его ладонь всё ещё находится на моей щеке, а большой палец касается скулы?..
…
Мрак!
…
А проход в нижний мир не открывается… Как неожиданно! Надо было сказать ему, что мы это уже проходили…
…
Какие у него красивые глаза…
…
— Вы не удивлены, — замечает Рес, не отрывая от моего лица своей ладони.
— Я уже проверяла свою силу таким образом, — стараясь, чтобы голос звучал спокойно и без нервов, отвечаю я, — с вами, — добавляю, чтобы он понял.
— Я не об этом, — не меняясь в лице, говорит Рес, — вы не удивлены тем, что я касаюсь вашего лица. Вы не ударили меня по ладони, не отпрыгнули, не вскрикнули, не обвинили меня в недостойном поведении — что я не дождался, пока вы снимете перчатку, — он замолкает, наблюдая за тем, что творилось с моим лицом; а затем произносит уверенно, — Я уже делал это.
Сглатываю.
Как бы ему объяснить?..
— Вы позволяли мне касаться себя, — говорит Рес, глядя мне в глаза, — там, в своих снах.
Молчу, напряженно глядя в ответ.
— Что ещё вы позволяли мне делать? — задаёт прямой вопрос Гнев Императора.
— Ничего! — резко отступаю от него, не скрывая своей злости.
— Ваш ответ, как и ваша реакция, наводят на рассуждения, — замечает голубоглазый.
— Вот и рассуждайте, — резко отвечаю, — а меня избавьте от своих умозаключений.
— Вы ведь понимаете, как это выглядит со стороны? — ровным голосом спрашивает Рес.
— Я понимаю, что вы хотите оскорбить меня своими подозрениями. Вот только почему-то не берете в расчет то, что вы сами приходили в мои сны, прямо к моей кровати, и вынуждали меня решать вашу проблему — хотя, видит хаос, я не просилась к вам в спасительницы!
— Итак, вы подтверждаете, что между нами была близость?
Интересно, эти слова можно произнести более равнодушно?..
— Я подтверждаю, что вы навязывали мне своё общение каждый раз, когда я закрывала глаза и уплывала в сон, — огрызаюсь в ответ, удерживая себя от подробностей о семи днях без его визитов.
— Прошу прощения за своё поведение, — отзывается Гнев Императора.
— Не принимается, — гордо сообщаю ему.