Роберт Макларен шагнул вперед и осторожно снял с ближайшей стойки короткоствольный карабин с изогнутым магазином. Опытный воин сразу узнал его — это был легендарный «Ключ Силы», известный также как «Седьмая Крепость Битвы». Согласно древним хроникам, такие автоматы, изготовленные накануне Атомной Катастрофы, преданно служили своим владельцам долгие годы и даже века после нее, пока окончательно не превратились в ржавую пыль. Отдельные образцы, залитые тоннами масла, сохранились в глубинах допотопных арсеналов вплоть до недавних времен, когда до них добрались пытливые археологи; а оружейники тех или иных великих держав пошли еще дальше — добросовестно скопировали доисторические машины убийства и вооружили ими солдат своих армий. Белголландские императорские морпехи пользовались клонами древних автоматов в годы последней войны — и не только они. Но это не клон, не копия, а настоящий, неподдельный оригинал, который ценится на вес чистого золота… И тут таких сотни, если не тысячи!
— Экспедиция себя окупила, — повторил Макларен и бережно вернул фантастический трофей на место.
— Что будем делать, командир? — напомнил о себе Саммерфильд — и заставил полковника крепко задуматься.
— Мы не можем оставить все эти сокровища без присмотра, — решительно сказал Макларен. — Это будет полным безрассудством.
— Так в чем проблема, сэр? — легкомысленно отозвался Брайт, глаза которого разбегались во все стороны. — Останемся здесь. Будем сторожить трофеи, пока не придет подкрепление с Земли. А если японцы или пираты КОЙКО вдруг посмеют явиться на Мир Бредли — да с таким арсеналом мы в два счета разнесем их на мелкие кусочки!
— Антихтон, — Джек Саммерфильд был сама краткость.
— Антихтон никуда не денется, — пожал плечами Дуглас Брайт. — Верно я говорю, командир?
— Не совсем, — возразил полковник. — Гвианская катастрофа нанесла сильнейший удар по престижу Империи — и поэтому мы не имеем права проиграть снова. Больше того, мы просто не можем проиграть! Мы высадимся на Антихтоне всего через несколько дней — и никто не сможет нас опередить — ни Сфера, ни КОЙКО, ни альбионцы! Если бы нас было четверо, мы могли бы разделиться, — задумчиво продолжал Макларен, копаясь в ящике с пистолетами. — Двое остаются здесь и стерегут сокровища, двое высаживаются на Антихтоне. Как разделить троих?..
— Разрубите меня пополам, — хохотнул Брайт, но никто из его товарищей даже не улыбнулся.
— Мы не можем отказываться от Антихтона, и мы не можем оставить корабль орков без присмотра… Боюсь, что в данный момент мы даже не можем доложить о наших находках на Землю, — командир миссии вопреки всем обычаям и традициям излучал радикальную неуверенность. — Если кто-то из наших врагов перехватит и расшифрует сообщение… — Он не договорил.
— Есть еще один вариант, сэр, — теперь и голос Дугласа Брайта приобрел заметную задумчивость.
— Продолжай, — позволил командир. — Я готов выслушать любое предложение, если оно поможет нам выбраться из этого тупика.
— Мы отправимся на Антихтон на этом корабле! — выпалил Брайт.
— Продолжай, — повторил Макларен.
— У нас может получиться! — младший офицер едва не захлебнулся от возбуждения. — На этом корабле есть свет, воздух, электричество — а значит и двигатели могут быть в рабочем состоянии! Если мы сможем поднять его в воздух — то есть в космос… Полетим со всеми удобствами! Не в наших тесных самолетиках!
— Отличный план, Дуглас, — фыркнул Саммерфильд, так и не сдвинувшийся с места. — Чересчур замечательный. Здесь просто обязан быть какой-то подвох.
— Мы ничем не рискуем, командир! — воскликнул Брайт. — Позвольте мне попробовать!
— Мы рискуем взорваться при старте, — парировал Макларен. — Развалиться на куски в полете. Сгореть в атмосфере Антихтона или разбиться при посадке. Этому кораблю почти 2000 лет! С чего ты взял, что вообще сможешь им управлять?!
— Я не то хотел сказать, сэр, — смешался великий космический археолог. — У нас есть еще несколько дней в запасе. Я проведу их на капитанском мостике — и в этом не будет никакого риска. Попробую разобраться в приборах. Возможно, среди них найдется автопилот с заранее заданным курсом. Или где-то в нижних отсеках, куда мы еще не добрались, скрывается простая в управлении спасательная шлюпка, куда можно погрузить весь арсенал… да мало ли!
Полковник пожал плечами.
— Безумный план, но если подумать — все наше путешествие началось с безумного плана. Высадка на комете, облет Марса… Ладно. Приступай. Но будь готов остановиться в любой момент. Мы с Джеком пока продолжим осматривать корабль…
— Я проголодался, командир, — осмелился признаться Саммерфильд. — Подозреваю, что не только я. Да и визит в туалет мне не помешает. На этом корабле вообще есть туалет?
Как ни странно, вакуумный туалет с золотым (!) унитазом (!!!) нашелся за углом — и он даже работал. Брайт вспомнил, что один из отсеков, который они уже успели посетить, походил на камбуз — и там же обнаружились запасы воды. На консервы 2000-летней давности бравые космические путешественники посмотрели с откровенным недоверием, и Саммерфильд вызвался сбегать на основную базу за привычными тюбиками («я здесь все равно самый бесполезный»). Роберт Макларен согласился с ним и отправился бродить по кораблю в одиночку, а Дуглас Брайт вернулся на капитанский мостик и погрузился в его (мостика) тщательное изучение. Кое-где на пульте управления горели огоньки и лампочки, но большинство приборов были темны и мертвы. Далеко не все надписи на приборах и механизмах были ясны и понятны. Дуглас покопался в карманах рабочего комбинезона, нашел блокнот с огрызком карандаша и принялся восстанавливать по памяти словарь оркского языка. Да, это будет гораздо сложнее, чем простая и очевидная фраза «Посторонним вход воспрещен», которую изучают на первой неделе первого курса…
Он так увлекся, что потерял счет времени и не сразу обратил внимание на шорох за спиной.
— Наконец-то, Джек! — зевнул Дуглас Брайт и обернулся. — Я уже умираю от голод… — Он запнулся на полуслове.
На пороге капитанского мостика стоял орк и целился в него из большого черного пистолета.
Глава 18, часть 5
Люди говорят, что когда кто-то целится тебе в лицо из пистолета, вся жизнь проносится перед глазами. Дуглас Брайт никогда не был поклонником этого мифа. Не стал он им и сегодня, потому что перед глазами пронеслась далеко не вся жизнь, а только последние несколько часов.
«Жаль, что я не прихватил несколько сувениров из корабельного арсенала. Думал, что торопиться некуда…»
Молодой офицер мысленно обругал себя последними словами. Он должен был сразу догадаться, да и его товарищи тоже. Орки в «гробах-холодильниках» не были мертвы. Они спали!
Из глубин памяти всплыло полузабытое слово «анабиоз». У него было много синонимов — «кельвинатор», «сальваторий», «гибернация». Глубокая заморозка. Криосон. Разумеется, как и всякий уважающий себя астронавт, Дуглас Брайт краем уха слышал об этом проекте, который позволит человечеству добраться до самых далеких звезд, но никогда не придавал ему особого значения. В настоящее время никому из ученых Земли не удалось довести анабиозные технологии до совершенства, и поэтому анабиоз оставался делом отдаленного будущего. Ходили слухи, что во время войны работающий кельвинатор удалось построить в Англостане, но они так и оставались слухами. Бытовали легенды, что гибернация была доступна людям допотопной Земли…
Они больше не являлись легендами, потому что живое доказательство стояло прямо перед глазами коммандера Брайта.
Хм. Живое ли? Гм. То ли орк, то ли зомби…
Орк — откровенно молодой черноволосый парень в зеленой униформе — как-то очень нездорово и плохо выглядел. Нечеловеческие глаза расширены пуще всякой меры и как будто смотрят в разные стороны, голова медленно покачивается из стороны в сторону, тело повисло в невесомости между полом и потолком — и трепещет, как лист на ветру. Волосы мокрые, лицо бледнее самой белоснежной бумаги и тоже мокрое, одежда мокрая — неудивительно, ведь он только что выбрался из холодильника. А еще этот взгляд, этот странный взгляд — как будто безумный и в то же время заторможенный; как будто орк пытается сфокусироваться на какой-нибудь цели (например, на Дугласе Брайте) — и у него ничего не получается. Очень интересно, что творится у него в голове? Понимает ли орк вообще, где он находится — и что происходит? 2000 лет в холодильнике — не шутка; как сильно пострадали его мозги? Телесное и душевное здоровье? Или не пострадали — просто чужак не до конца пришел в себя и толком не проснулся? Или…