- Порядок? - Хилл сочувственно смотрела на неё, уже сидя за кухонным столом. Та часть дивана, что была «рубежом» со спальней, была ее любимым местом. Поэтому сейчас девушка сидела в пол-оборота, положив левую руку на спинку дивана.
- Какой? - не особо вникая в смысл вопроса, отозвалась Лика. Она была слишком поглощена мыслями, поэтому практически не соображала, что происходит.
Впрочем, это ее привычное состояние.
- Ты нормально себя чувствуешь? - собеседница явно обладала ангельским терпением. Частично Лика ей завидовала, но все-таки большая часть ее была рада, что все на своих местах. Наверно.
- Как обычно: хочу орать на все, движется, - девушка размяла шею, мысленно продолжив предложение: «А все, что не движется - двигать и орать». Кровь потихоньку начинала возвращаться в привычное русло, снабжая мозг кислородом. И легким головокружением, как следствие. - Можно мне зелёный чай без сахара? - Лика сонно пошла по направлению к ванной комнате. Где-то в середине этого движения она уже более-менее отдавала себе отчет за мысли.
«Ну, надеюсь, хоть ты выспалось», - глядя на своё отражение в зеркале, зевнула девушка. Вид у неё был не тот, с каким можно было показаться на людях - если нет желания устроить массовый геноцид от разрыва сердца. Умывшись и переодевшись, Лика расплела косу и начала расчесывать волосы, обдумывая сон.
«Итак. Давай с самого начала. Вы плыли на остров. Зачем? Затем, чтобы разобраться с твоим кошмаром. Каким?» - была у девушки идиотская привычка: болтать с самой собой, пусть даже в голове.
Сосредоточившись на последнем вопросе, Лика погрузилась в более глубокие воспоминания. В нос ударил знакомый запах, а во рту появился характерный металлический вкус. Кровь? Теплая, дурманящая... Лика хлопнула себя по щеке, возвращая в реальность. Кошмар был связан с кровью. С убийством. Но чьим? Этого она вспомнить не могла - голова отзывалась пронзающей болью, и девушка оставила пытку.
«После... э-э-э... некоторых происшествий вы всё-таки оказались в том храме. Но ничего не нашли. Нет, плохо искали. И, выйдя наружу, ты попалась в ловушку. Я ничего не забыла? Ничего. А теперь вернёмся к сеансу онейромантии. Можешь вспомнить этого человека? Кто-то знакомый... Ликаон? Не исключено и наиболее вероятно. А где Ал? А вот это интересный вопрос, ответ на который мы получим нескоро, если вообще получим, - Лика отложила расческу и разделила волосы на три равные пряди, начиная плести косу. - Теперь давай думать, что делать дальше. Надо связаться с сестрой Ликаона - магистром Психеей. Но вряд ли это можно сделать открыто. Как же тогда провернуть это дело? И что куда важнее... У Линки есть задатки сноходца, а связь ты вчера не разорвала. Следовательно, есть огромная вероятность, что она видела это воспоминание твоими глазами. Надо бы предупредить её, чтобы молчала. Но как бы это сделать, не привлекая внимания?..».
Взгляд Лики упал на брусок хозяйственного мыла, лежащего на краю раковины. План созрел очень быстро - визуализировав нужные знаки и оговорив условия активации, девушка написала на зеркале мылом: «О сне молчи». Часть рун осталась неактивной - таково было условие их активации, другая включилась в работу, остужая раковину. Теперь оставалось лишь дождаться Линку. Когда она откроет кран, из него хлынет крутой кипяток и, столкнувшись с резко остывшей раковиной, образует облако пара. В теории все было идеально. О «везучести» Линки Лика хоть и успела подумать, но не учла.
Не переставая зевать, Лика вышла из ванной и направилась к столу. Там уже стояла её любимая большая кружка с зелёным чаем. Хилл сидела напротив. Между ними, на белой скатерти, подрабатывавшей на полставки самобранкой, лежала небольшая прямоугольная коробка. Ах, да «традиции».
Конкретно эта завелась в их комнате пару - с копейками - месяцев назад, где-то перед Йолем[2], Рождеством, Новым годом, еще одним Рождеством... в общем, когда подготовка к праздникам уже началась, а сами праздники еще нет. Вернее, тогда уже начинались Йоль и Коляда[3] - было двадцатое декабря. Тогда-то возникла необходимость распределения обязанностей. Одна - хозяйничала на кухне, вторая - приводила комнату в порядок. Решение было по-детски простым - «Крестики-нолики». Хилл, с победой «Крестиков» Лики, отправилась на кухню.
Лика, оценив масштабы работы, тихонечко завыла, но, взяв веник в зубы, закатала рукава и начала уборку. Самым «веселыми» были попытки «договориться» с пауками о дележе территории. Сошлись на том, что пауки не лезут в угол Лики, а она не выкидывает их на улицу. Хилл в это же время возилась на кухне, гремя посудой. И дела у нее, судя по всему, шли явно лучше, чем у Лики.