— Хорошо. Мы проверим все это. Пока вы свободны. Встретимся завтра утром. До свидания! — сказал он.
Через четверть часа начальник абвергруппы и старший следователь уже сидели за столом в железобетонном бункере, специально оборудованном для допросов с применением пыток. Там же находились звероподобный фельдфебель, исполнявший в абвергруппе обязанности палача, и его четыре помощника.
Первым под конвоем доставили бывшего мелкого воришку. Тот сразу понял, в чем дело, и затрясся как осиновый лист. Еще бы! Ему не раз приходилось бывать в подобных бункерах, правда, в качестве не обвиняемого, а разоблачителя на очных ставках, когда пытали антифашистов, выданных им гестапо. Он много раз видел, как подпольщики умирали под пытками, но не называли имен своих товарищей. Сам же он не выдержал и трех ударов плетки, запросил пощады и, шмыгая носом и всхлипывая, рассказал о заговоре все, что знал. За ним добросили бывшего кулака. Этот проявил некоторую стойкость. Свое участие в заговоре он признал после десяти ударов, а фамилии сообщников назвал только после еще двадцати ударов. Правда, потом выяснилось, что некоторых он забыл с перепугу, поэтому, когда ему зачитали список, продиктованный Соколову, без всяких колебаний подтвердил его правильность.
— Вот тебе и пьянчужка! — с восхищением сказал Планк о новом инструкторе. — За три часа шутя раскрыл заговор, зревший больше шести месяцев под самым носом гестапо. Передай капитану Нордау, пусть переведет его из казармы во дворец. Угловая комната на первом этаже, предназначавшаяся раньше для гостей, свободна. Скажите также, чтобы, еду ему носили из столовой в эту комнату, а водку и коньяк выдавать по потребности.
— Да, сначала он мне не понравился, но теперь я понял, что он нам еще пригодится. Для такого человека водки не жалко. Просто приставим к нему кого-нибудь из унтер-офицеров, чтобы своевременно предупреждали дебоши, согласился с Планком Альтаус.
Глава двадцать девятая
Соколов, сам того не желая, избавил полковника Планка от крупных неприятностей. Всесильные враги Канариса после его ареста обрушили удары на его друзей и сподвижников. Один из этих врагов, бывший к тому же далеко не последней спицей в колесе 4-го управления имперского ведомства безопасности и давно точивший зубы на Планка, уже собирался выехать в Польшу, чтобы, как он говорил, покопаться в делах абвергруппы 505, но тут был получен специальный доклад из генерал-губернаторства о раскрытии заговора тридцати трех. В докладе деятельность Планка и его группы характеризовалась в весьма лестных выражениях, ей приписывалась заслуга в деле ликвидации «опасного заговора». Тайному врагу Планка пришлось оставить свой коварный замысел и ждать более удобного момента. Обо всем этом стало известно фрау Маргарите Планк из разговоров с надежными друзьями в Берлине, и она тут же сообщила сыну.
Начальник абвергруппы 505 воспрянул духом. Прежде всего он с удвоенной энергией принялся за осуществление плана «Финдлинг». К этому времени уже были выяснены все триста пятьдесят три человека, лично знавшие Казимира Бохеньского. Из них 141 человек, находившиеся за пределами, Польши главным образом в лагерях для польских и французских военнопленных, по приказу Канариса были уничтожены еще в начале года. 212 человек все еще находились в Польше. Причем, кроме одного, а именно Тадеуша Бохеньского, избежавшего ареста, всех их можно было ликвидировать в любое время. Все дело задерживалось из-за того, что никак не удавалось натравить советских партизан на жителей деревни Бохеньки и, кроме того, захватить Тадеуша. Оставлять его на свободе — значит обречь весь план «Финдлинг» на провал. Надо было во что бы то ни стало найти беглеца. Мать и сестра, вероятно, знают, где он скрывается, но, конечно, ни за что не скажут об этом немцам. «А что, если подослать к ним Астахова? — подумал Планк. — С русским поляки скорее найдут общий язык. Он наверняка вызовет у них доверие, тем более что за девять месяцев строгой изоляции они смертельно соскучились по живому человеку…» С этой мыслью Планк приказал вызвать капитана Астахова.
Соколов явился быстро, но вид его обеспокоил начальника абвергруппы: он был небрит, в помятом обмундировании, но, главное, от него за версту несло перегаром. Полковник Планк покачал головой.
— Мне передали, что вы за сутки потребляете не меньше литра спиртного. Зачем вы так много пьете? — спросил он, ответив на приветствие вошедшего.
— Я возмещу вам все расходы. Можете удержать из моего жалованья или, если хотите, сейчас же внесу наличными, — сказал Соколов, доставая бумажник.