Турханову и самому не раз приходила такая мысль. Теперь всякие сомнения исчезли.
— Надо найти и обезвредить вражеский наблюдательный пункт. Скажи командирам рот, чтобы усилили контроль за посторонними лицами, а на высоких крышах вы ставили дополнительных наблюдателей, — предложил он.
С наступлением ночи послышался шум моторов советских ночных бомбардировщиков. К этому уже привыкли и партизаны и местное население.
— Летят наши кормильцы! — ласково говорила пожилая женщина маленькому внуку.
— Вчера сбросили сгущенку. Распределили детям до десяти лет. Досталось по пять банок, — добавляла ее соседка.
В условленных местах партизаны зажгли огни. Вот один за другим разгрузились два «кукурузника». Контейнеры упали на специально расчищенную площадку. Приблизился третий самолет. На фоне звездного неба четко вырисовался темный силуэт. Самолет пошел на снижение, но в это время по нему ударили из зенитного пулемета. Самолет попытался уклониться от двойной линии трассирующих пуль, но это эму не удалось: вспыхнуло пламя, и, быстро теряя высоту, он полетел в сторону Вислы. — Скоро прибежал Соколов.
— Наблюдатели засекли вражеский зенитный пулемет, — доложил он Турханову. — По советскому самолету стреляли с колокольни вон той церкви, показал он на костел.
Этот костел давно вызывал подозрение. Он возвышался как раз на границе двух зон, занимаемых партизанами и батальоном АК, которым командовал поручик Бохеньский. Причем вход в костел был расположен в зоне батальона АК, алтарь же выходил на сторону партизанских позиций.
Взяв с собой два отделения автоматчиков, Турханов и Соколов направились к костелу. Туда же позвали Тадеуша.
— Дорогой шурин! — обратился к нему Соколов. — Что находится в этом костеле?
— Ничего. Наше командование строго запретило занимать под военные объекты здания религиозных учреждений, — с заметным раздражением ответил Тадеуш.
— А если мы там обнаружим зенитный пулемет да еще в придачу вражескую радиостанцию?
— Называйте тогда меня ротозеем, — рассердился поручик. — Но учтите, если ничего не обнаружите, будет большой скандал.
Дверь на винтовую лестницу была заперта на замок. Пришлось разыскать звонаря. Тот клялся и божился, что на колокольне никого нет, но по требованию Бохеньского вынужден был открыть дверь. Как только партизаны в сопровождении Тадеуша начали подниматься по чугунной лестнице, из верхнего окна выглянул человек.
— Пане Кричевский, кто там поднимается? — тихо спросил он у звонаря.
— Поручик Бохеньский с каким-то генералом и его свитой, — ответил тот.
Ответ, должно быть, удовлетворил человека, он спокойно отошел от окна. Тем, временем партизаны поднялись по винтовой лестнице и открыли маленькую дверь, ведущую на чердак. Внутри было темно. Турханов зажег карманный фонарик. Пучок яркого света выхватил — из темноты небольшой столик, вокруг которого стояли три человека в гражданской форме. На столе стояла переносная радиостанция. Щурясь от яркого света, вперед вышел толстый мужчина.
— С кем имею честь разговаривать? — спросил он.
Тарханов сразу узнал его. Это был плютуновый Глоба, с которым они на одном самолете летели в Польшу. «Что ж, встреча вполне закономерная, подумал полковник. — Рано или поздно любой предатель должен понести наказание».
— Руки вверх! — крикнул он по-русски, наставив на него пистолет.
Глоба и еще один из его шайки испуганно подняли руки, а третий бросился бежать к двери, но растянулся на полу после первой же автоматной очереди. Два партизана перевернули его лицом вверх, убедились, что он мертв, и, быстро обыскав, изъяли немецкий пистолет и документы. Остальные в это время скрутили двум другим руки.
— Отведите в штаб! — приказал Турханов.
Соколов с товарищами отправились выполнять приказание.
— Ну, пане полковник, не поспешили ли вы арестовать их? — только теперь опомнился Тадеуш. — Ведь у вас нет доказательств для обвинения этих людей во вражеской деятельности?
Вместо ответа Турханов направил фонарь в сторону — слухового окна. Там на турелях стоял крупнокалиберный зенитный пулемет со спаренными стволами, а на полу валялось множество стреляных гильз.
— По-моему, немецкой рации и этого пулемета вполне достаточно, чтобы их арестовать. Но это не все. Один из них мой старый знакомый. Я его давно знаю как предателя. Посмотрите и на документы убитого. Они выписаны на имя Герхарта Шлихтинга, лейтенанта немецкого сто семнадцатого отдельного минометного дивизиона. Однако меня беспокоит другое: каким образом они могли свить гнездо на стыке наших подразделений? Кто несет ответственность за потерю бдительности? Впрочем, все это выяснится на допросе задержанных. Если хотите, можете прийти к нам завтра утром.