Однако раздумывать было некогда. Он подбежал к вездеходу.
- Вооружайтесь! - крикнул он летчикам.
Те выбежали из-за вездехода, подобрали винтовки и боеприпасы, после чего собрались около своего командира. Тот лежал с простреленной головой.
- Эх, всего несколько минут - и спасся бы... - сказал штурман самолета, снимая пилотку.
Остальные тоже обнажили головы.
- Но откуда взялся убийца? - спросил Турханов.
- Это водитель вездехода. Когда нас бросили в кузов, он дремал в кабине, а услышав автоматные очереди, незаметно вылез и побежал в лес, ответил радист.
- А вы сами как попали к ним в лапы?
- Как сказочный колобок в пасть к лисе... Приземлились мы на этой поляне. Видим - домик. В окне приветливо мигает ночник. Ну и постучались. Дверь открывает этот лысый черт, - показал он в сторону лесника, лежащего в луже крови. - Вроде бы обрадовался. "А, русские братья! - закричал он, увидев нас. - Заходите, заходите смелее. Не к чужим пришли, к своему, русскому. Родился я на Смоленщине, остался здесь после первой империалистической... А теперь вот помогаю пленным, партизанам... Проходите, садитесь. Небось проголодались? Сейчас на кроем стол". - "Немцев, спрашиваем, - нет?" - "Нет, - отвечает, - нет! Днем изредка заезжают по пути, а ночью боятся леса, что черт ладана. Чувствуйте себя как дома". Мы и поверили. Выносит из чулана окорока, колбасы, чет верть самогонного спирта. Первый тост, конечно, за нашу победу. Предложил сам хозяин. Выпили. Потом второй, третий... Должно быть, он нам что-то подсыпал. Все мы заснули прямо за столом... а проснулись в руках жандармов.
- Да, не повезло вам, - посочувствовал им Турханов. - Что же вы намерены делать дальше?
- Как что? - удивился радист. - Пробьемся к своим. Теперь нас голыми руками не возьмешь. Ведите нас, товарищ полковник, к линии фронта. Будьте нашим командиром вместо товарища Бурлака. Эх, жаль, нет рации! Связались бы с аэродромом...
- У ваших спутников, кажется, была портативная рация? - подсказал штурман. - Кстати, где они теперь?
- Мужчины оказались предателями. Девушка приземлилась неудачно. Лежит тут недалеко, в заброшенном ста ром блиндаже. Рация с нею.
- Вот и прекрасно! - обрадовался радист. - Сейчас же свяжусь с аэродромом. Позывные знаю, шифр в планшете командира. Ночью прибудет самолет.
- Тогда не будем терять времени - пошли в блиндаж! - предложил штурман.
- Подождите! - поднял руку Турханов. - Слышите? Вдали послышались приглушенные голоса. Они быстро приближались.
- Эй вы, возле вездехода! Кто вы такие? - спросили с той стороны поляны сначала по-немецки, а потом по-польски и по-русски.
- Свои, - ответил Турханов. - А вы кто?
- Тоже свои. Надо нам поговорить. Пусть один из вас выйдет на середину поляны, но без оружия.
- Хорошо, - согласился Турханов. - Выйду я. Пришлите своего представителя.
Полковник снял с шеи автомат, отдал его штурману и пошел на указанное место. Скоро с противоположной стороны вышел человек в немецкой форме тоже без оружия. Как было условлено, они встретились в центре поляны, приветствуя, отдали честь.
- Лейтенант Соколов, - представился человек в немецкой шинели. Командир Интернационального партизанского отряда.
Соколову было лет двадцать - двадцать два; пышная русая шевелюра, приятное лицо, голубые улыбающиеся глаза, тонкий нос с горбинкой, два ряда ровных белых зубов - настоящий красавец, от таких без ума девушки. К тому же крепкий, сильный, мускулистый...
Турханов назвал себя и коротко рассказал о злоключениях летчиков.
- Вот как! - оживился лейтенант. - Мы как раз их искали.
- Откуда вы узнали о них? - удивился полковник.
- Ночью видели, как немецкие зенитки подожгли самолет. Нам показалось, что он упал в этом районе. Значит, решили мы, и летчики могли спуститься на парашютах где-то поблизости. Вот и стали разыскивать, чтоб принять их в наш отряд.
- Кстати, почему вы его называете Интернациональным?
- Потому что в нем представители разных народов. Сам я чуваш, мои заместители - чех и немец. Есть у нас русские, украинцы, татары, башкиры, марийцы, один еврей...
- Пленный?
- Нет. Немцы евреев в плену не держат. Либо расстреливают на месте, либо отправляют в лагерь смерти. Оттуда, как известно, выход один - через трубу крематория. Наш еврей из местных. Поляки скрывали его в деревне, но гитлеровцы все же пронюхали. Вот он и попросился к нам. Ведет переговоры с местными жителями. Те нас снабжают продуктами, одеждой, а иногда и трофейным оружием.
- Вот оно что... А много людей в отряде?
- Тридцать человек. Пойдемте, познакомлю, - пригласил Соколов.
- Нет, давайте лучше соберемся у сторожки. Между прочим, мы ведь с вами земляки.
- Вы тоже чуваш? - обрадовался лейтенант. - С сорок первого года, как пошел в армию, впервые встречаю земляка. Надеюсь, вы не забыли родной язык?
- Нет. Думаю, еще пригодится, - сказал полковник по-чувашски.
- С вашего разрешения, я позову товарищей. Соколов поднял правую руку и помахал над головой.
Тут же из лесу вышли партизаны. Одеты они были кто во что горазд, вооружены - тоже: у одних - немецкие винтовки, у других русские, кое у кого за спиной висели охотничьи двустволки, у некоторых же вообще не было стрелкового оружия, а из карманов торчали длинные деревянные ручки немецких ручных гранат.
- Конрад Кальтенберг, лейтенант вермахта, - показал лейтенант на высокого молодого человека. - На нашу сторону перешел добровольно... А это бывший студент Пражского университета Зденек Яничек. Отец у него известный ювелир, поэтому в шутку мы его зовем ювелиром. Настоящий полиглот. Знает чешский, словацкий, немецкий, французский, польский и русский. Был мобилизован в немецкую армию, кажется, после прошлогодних студенческих волнений в Праге. Вместе с Конрадом добровольно перешел на нашу сторону.
Худощавый человек в роговых очках протянул руку Турханову.
- Товарищ Соколов перехвалил меня, - сказал он по-русски. - Не все эти языки я знаю хорошо. По-русски, на пример, могу только читать и говорить, а писать еще не научился.
- Научишься, Москва не сразу строилась, - сказал Соколов. Потом повернулся к смуглому детине богатырского телосложения: А это наш сосед татарин Алим Мурзаев. До армии работал шофером грузовика. Славится своей необыкновенной силой. Как-то напали мы на немецкий обоз. Во время перестрелки была убита лошадь. Так он ни за что не хотел оставить ее и один притащил в отряд. Не человек, а настоящий медведь.
Все засмеялись, громче всех - сам Мурзаев.
Узнав, что полковник еще вчера был на Большой земле, партизаны попросили его рассказать о положении на фронтах.
- Расскажу обязательно, - пообещал Турханов, - но не сейчас. Сейчас нам надо поскорее убраться отсюда. Домик этот немцы использовали в качестве приманки, чтоб ловить наших парашютистов, партизан, людей, бежавших из немецких лагерей. Поэтому надо его сжечь. А имущество, которое принадлежало предателю, конфискуем. Грузите все на этот вездеход и две повозки, стоящие во дворе. Скот и живность тоже берите. За дело, товарищи!
Глава девятая
Отряд Соколова существовал всего десять дней, поэтому у него еще не было организационной структуры воинского подразделения. Не было штаба, не соблюдались элементарные требования устава. Людей этих, разных по национальному происхождению и государственной принадлежности, объединял только высокий авторитет их командира.
- Куда мы повезем все это имущество? - спросил Турханов, когда отряд двинулся в путь.
- У нас нет постоянной базы. Ведем кочевой образ жизни... Где застанет ночь, там и располагаемся на отдых, - ответил Соколов.
- Я знаю одно укромное место. Там есть старые блиндажи и землянки, рядом протекает маленькая речушка. Если хотите, можно устроить там базу, предложил полковник.
- Далеко это?
- Нет. Не будет и пяти километров.
- Везите нас туда.
- Мне нужен врач. Нет ли среди вас медиков?
- К сожалению, нет даже простого санитара. Нам самим доктор нужен как воздух. Есть больные, а сегодня тот жандарм, что убил летчика, ранил одного нашего бойца.