Дуруб-Бурзум открыл свою пасть и исторг тот самый звук: скрежет металла. До меня донесся запах гниющей падали из его рта. Зубки у него были под стать хозяину: такие же безобразные и страшные. Дисковая пила, имплантированная в ротовую полость — вот что это было. Я, конечно, преувеличивал, но суть анатомического устройства рта была именно такой. С такими зубами не то что кости — железо можно перепилить. Нифига себе, какая у него хлеборезка!
«Только бы у тебя насморк был сегодня, — лихорадочно подумал я, — а с забитым носом ты хрен меня учуешь!»
Хозяин ночной Видмарицы пошевелился и затопал своей дорогой куда-то в темноту, искать пропитание. Я пожелал ему найти вкусных и жирных тойонов или орков. А сам машинально пощупал штаны спереди и сзади. Вот только не надо ухмылок! Я реально перепугался, глядя на этот кошмар. От него уже не спасся бы, и амулет не помог бы. Я обратил внимание, что после переброски из одного места в другое с помощью Калитки, амулет переставал активироваться. Или действие Анара было одноразовое, или требовало какого-то срока для восстановления маршрута. Легко было представить, что могло произойти, если бы Дуруб-Бурзум учуял меня.
Я обессиленный вернулся в угол и решил поспать. Теперь меня после демонстрации пахана Видмарицы никакими коврижками на улицу не заманишь. Будем надеяться, что днем тварь не ходит по своим владениям, а где-нибудь отсыпается. Вот и будем при свете солнечного дня искать подходящее убежище. Раз Хват уже знает, что я здесь, нелогично было бы убегать из города. Кто-то ведь остался и ищет меня!
Утром при свете яркого солнца я выглядел уже бодрее и вспоминал о кошмаре, увиденном ночью, не с таким явным содроганием. Может, это был морок, вызванный моим воспаленным сознанием или адреналиновым выбросом после бегства от вампала? Хотелось бы думать так. К сожалению, реальность оставалась жестокой: в городе-призраке сосуществуют множество форм жизни, пусть и таких, как Дуруб-Бурзум и болотная тварь — вампал. Какие еще сюрпризы ожидают меня, пока я околачиваюсь в Видмарице?
Потянувшись до хруста костей, я энергично начал день с визуального осмотра внешнего сектора. Для этого я нашел подходящее место. Выбравшись из своего вынужденного жилища, я оказался на внутреннем дворе, захламленном и заросшим мелким кустарником, попутно вспугнув птиц и непонятную зверушку с длинным пушистым хвостом. Сначала мне показалось, что это местная обезьяна, но приглядевшись, заметил, что она больше похожа на лису, только с перепончатыми крыльями и мелкой шерсткой на загривке. Летучая тварь не собиралась летать; она переместилась с кустарника на стену, с любопытством посмотрела оттуда на меня и стала ждать моих действий.
— Кис-кис, — позвал я зверушку, но видя, что ее пустым звуком не заманить, огляделся по сторонам.
Часть стены была обрушена. Именно туда я и направился. Забравшись по слежавшимся от времени камням наверх, я понял, что место выбрано удачно. Густая зелень какого-то дерева с яркими цветами желтовато-оранжевого окраса прекрасно прикрывала меня. Оставаясь в тени, я мог часами наблюдать за происходящим на улице. Только теперь вставала очередная проблема. Я очень хотел есть. Не просто есть — жрать! Голодный желудок прямо-таки взвывал ко мне настойчивыми просьбами найти кусок хоть чего-нибудь, что могло унять зверские позывы организма. С грустью вспомнил, что сейчас разгар весны, и шанса найти вкусных плодов-дичков у меня нет. Оставалось одно: убить летучего пушистика. Я оценивающе посмотрел на зверя, прикинул, смогу ли я камнем сбить с ветки местного обитателя. Дело выглядело безнадежным. У меня не было даже моего любимого перочинного ножа, который наряду со всеми моими вещами стал трофеем Клыка.
В тишину городских развалин вдруг вплелись посторонние звуки. Они шли с дальнего конца улицы, где находились остатки одноэтажных вилл. Я лег животом на теплые камни и под густой тенью дерева мог наблюдать за происходящим. А смотреть было на что. В мою сторону шагали тойоны. Их было девять человек, как я сосчитал. Разбившись на тройки, они методично осматривали все, что могло служить укрытием для таких субъектов вроде меня. Мне такая картина совершенно не нравилась. Тойоны были вооружены. У пятерых были мечи, а остальные довольствовались короткими копьями — дротиками с бронзовыми наконечниками. Благодушными лесовики не были. По их рожам было видно, что они находятся на работе, и относятся к оной с должным прилежанием. Кого они искали? По своей персоне я сразу отмел все доводы. Если тойоны действуют совместно с «чоповцами» и наемниками, то это остывший след. Клык — я очень на это надеялся — должен был поверить в мою гибель. Как-никак вампал помчался за мной, а от болотной твари уйти живым считалось, видимо, высшим пилотажем. Здесь сомнений быть не могло. Загрыз меня вампал. Все, я призрак. Тогда зачем такой тщательный осмотр?