Он специально остался в Киеве якобы для подготовки брачной церемонии. На самом же деле цель его была другая. Он вошел в доверие к Владимиру и раскрыл ему план тайных служб Империи: даже если киевский князь примет византийскую веру, то по обычаям он все равно не может претендовать на столь высокопоставленную жену, ибо все народы, живущие вокруг Византии, — суть ее данники. И даже ради своего друга Владимира император не может нарушить устоявшиеся правила. Иное дело, если согласие на брак у него будет вырвано силой. Ну, к примеру, если Владимир осадит и возьмет Корсунь, то в обмен на сей стратегический форпост Империи император вынужден будет согласиться отдать сестру за киевского князя, ибо через Корсунь в Константинополь идет хлеб.
Владимир согласился на сей хитроумный маневр. Однако Корсунь оказалась довольно крепким орешком, и с первого приступа киевский князь взять ее не смог. Анастас к тому времени был вынужден вернуться в осажденный город и как бы разделить его участь. Но, пользуясь авторитетом среди граждан, он узнает местонахождение городского водопровода и сообщает о нем Владимиру. Последний перекрывает доступ воды в город и принуждает корсуньцев к сдаче, что они, лишившись воды, и сделали.
Тем временем киевский князь принимает крещение, соглашаясь так же крестить в скором времени и всю Русь. Анна выезжает навстречу супругу. Анастас становится личным духовником Владимира, и по его совету князь спешно заканчивает с привольным житьем вождя-язычника.
Прежде всего он вынужден был распустить свое главное владение, которым гордился, — гарем, насчитывавший более восьмисот чаровниц, отменных красавиц, собранных со всех земель. Помимо личной прихоти-утехи, гарем выполнял и государственные функции. Ибо, завоевывая новые земли, новые племена, князь принимал их под свою руку. И символом такого принятия, будущей покорности племен князю-победителю становились дочери вождей племен, которые автоматически становились женами великого князя киевского, пополняя тем самым его гарем. Именно таким способом Владимир скреплял родство с новыми вождями племен, приобретая и новые земли.
Теперь этой традиции пришел конец. Отныне у Владимира должна была быть одна жена, Анна, и один Бог — Христос, который в скором времени должен стать Богом и для всех россиян.
Владимир по совету Анастаса сначала крестит в Киеве своих детей, потом ближайших помощников, за кого он отдал своих гаремных жен, затем дружину, и только после этого он приступил к массовому крещению киевлян.
Крещение это сопровождалось низвержением старых Богов. Народ плакал, видя, как рушатся многометровые идолы, в которых они еще недавно слепо верили и которым поклонялись.
В Новгороде для крещения пришлось применить силу и устроить настоящее кровавое побоище, такое злое сопротивление оказали вольные новгородцы крестителям.
Владимир стал строить по городам церкви, приглашать на Русь священников, набирать детей в церковные школы, властной рукой укрощать бунтовщиков, часть из которых бежала на север, в лесное междуречье (между верхней Волгой и Окой).
Вводя новую веру, Владимир продолжает и военные походы: усмиряет вятичей, обороняет южные границы от степняков, строя повсюду города и крепости, устраивая засеки и валы.
Он деятелен и силен, ему трудно сопротивляться, его напор решителен и скор, словно новая вера прибавила ему немало энергии.
У Владимира было двенадцать сыновей, всех их он рассадил по разным городам и землям, сам построил немало городов, побил и победил немало народов, дома сидеть не любил, годы и время коротал в походах. Анна, жена его последняя, оторванная от родного дома, вынужденная большей частью пребывать в Киеве одна, скончалась от печали и одиночества в 1011 году.
Неутомимый и ненасытный в женской любви, Владимир тотчас женился на немецкой графине, католичке, внучке германского императора Оттона I. Не все сыновья приняли этот брак, а Ярослав, младший сын Рогнеды, в гневе даже отказался платить отцу и Киеву дань — две тысячи гривен в год. Вскипел Владимир, приказал «расчищать дороги и мостить мосты», дабы идти войной на непокорного сына, но разболелся, да тут еще объявились половцы, на которых он послал находившегося у него в гостях сына Бориса, а сам остался вместе со Святополком. Летописцы пишут, что якобы сильно разболелся Владимир и умер 15 июля 1015 года.