Приблизительно представив себе, как такая схема работает для изолированной системы, вспомним введённый в начале рассуждений абстрагирующий приём и поймём, насколько более сложным оказывается исследование реальной ситуации, в которой никакая система не функционирует изолированно, непрерывно подвергаясь воздействиям (подчас чрезвычайно интенсивным) со стороны других систем.
Подытоживая, сформулируем следующее определение:
Бифуркационный период — это отрезок времени, в течение которого некий критический набор параметров, задающих базовые свойства социально-политической системы, в результате революционных потрясений меняет свои старые значения на новые, способные обеспечить стабильное функционирование системы в её новом состоянии.
S1^O, S2^O, … Sn^O => S1^N, S2^N, … Sn^N
Бифуркационный период заканчивается, когда заканчиваются серьёзные попытки срыва системы в нестабильность, когда такие попытки становятся исключительно маргинальными и система «выучивается» противодействовать им с достаточной лёгкостью и надёжностью. В результате чего происходит постепенный возврат социально-политической системы к эволюционной фазе своего развития.
Приложение 2. Проект так называемого «великокняжеского манифеста»
Предлагаю вниманию читателей текст так называемого великокняжеского манифеста, инициатива составления которого исходила от Временного комитета Государственной думы. По поручению M. B. Родзянко рано утром 28 февраля в Царское Село из Петрограда выехал близкий ко двору присяжный поверенный Н. Н. Иванов. В результате переговоров с великим князем Павлом Александровичем оформилась идея составления манифеста об ответственном министерстве. На проекте манифеста свои подписи поставили великие князья Павел Александрович, Михаил Александрович и Кирилл Владимирович (см.: Воля России. 1917. 11 марта). По другой версии, манифест был составлен в Царском Селе начальником канцелярии дворцового коменданта Е. А. Бироновым и князем М. И. Путятиным, во дворце которого в Петрограде на Миллионной улице жил в те дни великий князь Михаил Александрович. Затем манифест подписали великие князья Павел Александрович, Кирилл Владимирович, Дмитрий Константинович и Михаил Александрович, в тот же день особым письмом к Родзянко снявший свою подпись. Александра Федоровна подписать его категорически отказалась (см.: Мельгунов С. П. Мартовские дни 1917 года. Париж, 1961. С. 239).
Привожу полный текст манифеста.
«Божьей милостью МЫ, НИКОЛАЙ ВТОРЫЙ, ИМПЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ, ЦАРЬ ПОЛЬСКИЙ, ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ФИНЛЯНДСКИЙ и протчая, и протчая, и протчая.
Объявляем всем НАШИМ верным подданным:
в твердом намерении переустроить государственное управление в ИМПЕРИИ на началах широкого народного представительства, МЫ предполагали приурочить введение нового государственного строя ко дню окончания войны.
Бывшее правительство НАШЕ, считая нежелательным установление ответственности министров перед Отечеством в лице законодательных учреждений, находило возможным отложить вообще этот акт на неопределенное время.
События последних дней, однако, показали, что правительство, не опирающееся на большинство в законодательных учреждениях, не могло предвидеть возникших волнений и их властно предупредить.
Велика НАША скорбь, что в дни, когда на поле брани решаются судьбы России, внутренняя смута постигла столицу и отвлекла от работ на оборону, столь необходимых для победоносного окончания войны. Не без происков коварного врага посеяна смута и Россию постигло такое тяжкое испытание, но, крепко уповая на помощь Промысла Божья, МЫ твердо уверены, что русский народ во имя блага своей родины сломит смуту и не даст восторжествовать вражеским проискам.
Осеняя себя крестным знаменем, МЫ предоставляем государству Российскому конституционный строй и повелеваем продолжить прерванные Указом НАШИМ занятия Государственного совета и Государственной думы, поручая председателю Государственной думы немедленно составить временный кабинет, опирающийся на доверие страны, который в согласии с НАМИ озаботится созывом законодательного собрания, необходимого для безотлагательного рассмотрения имеющего быть внесенным проекта Основных Законов Российской ИМПЕРИИ.
Да послужит новый государственный строй к вящему преуспеянию, славе и счастью дорогой НАМ России.
Дан в Царском Селе, марта в 1-й день, в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот семнадцатое, Царствования же НАШЕГО двадцать третье».
Предполагалось, что этот манифест Николай II подпишет сразу же по приезде в Петроград на вокзале.
Приложение 3. Письмо генерала Н. И. Иванова военному министру А. И. Гучкову от 9 апреля 1917 года
Опубликую ещё один документ, любопытно иллюстрирующий события, так или иначе рассмотренные в I и XXIV выпусках настоящих заметок. Позволю себе оставить сей документ без комментария — он достаточно красноречив сам по себе, — лишь выделю наиболее примечательные места.
«Милостивый государь Александр Иванович! По постановлению Киевского Исполнительного комитета я 13 марта был арестован в г. Киеве, а затем, будучи перевезен в Петроград, до 24 марта содержался арестованным в Таврическом дворце. Арест мой в Киеве мотивировался желанием оградить меня от неприятностей со стороны рабочих за исполнение поручения, возложенного на меня бывшим Верховным главнокомандующим Николаем II, а также опасением, что мои знакомства в Киеве могут послужить причиною каких-то выступлений против ныне установленного нового государственного строя. По этому поводу считаю нужным дать следующие объяснения.
Вечером 27 февраля с.г. Николай II объявил мне, что он назначил меня главнокомандующим войсками Петроградского гарнизона, сообщил, что в Петрограде начались волнения рабочих и запасных батальонов и что для усиления гарнизона туда посылаются войска из армии, и приказал на другой же день отправиться по назначению.
Хотя я тогда и не знал характера и размера возникших волнений и течения их, но понимал, что истинные причины их имеют глубокие корни, что наряду с крупными продовольственными затруднениями и остановкою части заводов, работающих на оборону, по недостатку угля, в населении коренится общее недовольство существующими порядками, которое со средины прошлого года особенно обострилось деятельностью правительства, и что такого рода волнения могут быть радикально умиротворены лишь путем удовлетворения насущных нужд соответствующих групп населения или же путем надлежащих реформ управления.
Поэтому я считал обязанным себя доложить тогда же, вечером 27 февраля, бывшему императору как о причинах усилившегося недовольства, так и о том, что необходимо немедленное принятие мер, которые могли бы удовлетворить разные группы народа. Доложил также и о том, что за последнее время недовольство проникло и в войска. Тогда же я доложил и о том, что я не знаю войск, отправляемых на усиление гарнизона Петрограда, ни их настроения, а также и о том, что ныне нельзя рассчитывать на то, что в случае народных волнений все войска останутся на стороне правительства.
Из краткого разговора я заключил, что Николай II решил перейти к управлению отечеством при посредстве министерства доверия в соответствии с желанием большинства Государственной думы и многих кругов населения.
Вот все, что было мне известно вечером 27 февраля. Сведения, полученные затем мною от начальника Штаба Верховного главнокомандующего генерала Алексеева, более осветили положение дел в Петрограде. Я понимал, что умиротворение серьезно взволнованных народных масс не может быть достигнуто применением вооруженной силы, вмешательство которой могло породить лишь еще большее обострение в положении дел, с другими более тяжелыми последствиями.
Поэтому тем частям войск, которые были предназначены к отправлению из армии на усиление гарнизона Петрограда еще 28 февраля, до моего отъезда из Ставки, мною было приказано высаживаться не в Петрограде, а на последних перед ним более значительных станциях, в районе Царского Села, где предполагалось выждать выяснения окончательного положения дел; а затем, когда это последнее будет допускать ввод указанных частей в Петроград без вреда делу умиротворения, ввести их в этот город, как о том более подробно объяснено ниже, на некоторое время для привлечения их к охране важных для обороны заводов, складов и других учреждений и для исполнения иных по городу и окрестностям нарядов, с целью облегчения в этом отношении запасных войск Петрограда и предоставления им возможности уделить более времени по их главному назначению, т. е. занятиям по делу боевой подготовки укомплектований, а также по устройству сих весьма молодых по своему составу частей, что после протекавших событий могло особенно потребоваться.