— Тебя тоже отправим, — пообещал комбат. — Сейчас из тебя все равно толку нет. Вернешься в Махач-Юрт, подлечишься, а потом я тебя жду.
— Само собой, — искренне ответил лейтенант. — Только вытащите из меня все осколки, ладно?
— В Махач-Юрте вытащат, — отстраненно пообещал медик. Видно было, что Олег сейчас его совершенно не волновал. Мищенко затих, и попросил хотя бы спирта внутрь для обезболивания.
Комбат даже засмеялся. Но сам сходил к себе в кунг, и ради такого случая принес водку из личных запасов.
После ста грамм, действительно, стало легче.
Однако, с первым вертолетом, Олегу улететь не удалось. Прапорщика забрали, а Мищенко комбат пообещал другой вертолет — через два дня. Якубенко увезли в Грозный, а вот Олегу нужно было в Ханкалу, откуда уже на грузовом автомобиле можно было доехать до Махач-Юрта.
Правда, узнав обо всем этом, медик остался недоволен.
— Вот что, — сказал он Олегу. — Тебе надо срочно в госпиталь — осколки вытаскивать. Я тут этим заниматься не могу, и не имею возможности. Раны твои не опасные, но если их не лечить, то может всякая разная беда случиться. Понимаешь?
— Я понимаю, — напрягся лейтенант. — Только что ты мне все это говоришь? Скажи комбату! Я же не сам вертолетами заведую!
— Э-э-э, не шуми! Не пыли! — Медик обиделся. — Твои болячки — ты думай! Я тебя предупредил.
Несмотря на ссору, Гаджиев снабжал Олега обезболивающим, без которого, прямо скажем, лейтенанту было бы совсем плохо. Немного помогал, отвлекая от боли, и переносной телевизор, стоявший в палатке у медика. Смотреть там, правда, было особенно и нечего, да и трансляция почему-то шла с перерывами, но это было явно лучше, чем совсем ничего.
Промаявшись два дня, Олег дождался-таки своего вертолета, распрощался со штабными, с медиком, его помощниками, взял с собой пачку писем, и со спокойной душой отправился лечиться.
Попов.Юра с завистью посмотрел на отрывавшуюся от земли винтокрылую машину. Ему отправка в Махач-Юрт не светила совершенно.
Еще недавно он дышал надеждой на возвращение в город. Нет, это не была внезапно проснувшаяся любовь к населенному пункту, который он терпеть не мог. Еще чего не хватало!
Но при всех его недостатках это была цивилизация! Ну или так можно сказать — некоторые блага цивилизации не были чужды и этому дикому месту.
Самое главное — очень хотелось залечить гнойники. Еще с зимы в нескольких местах на теле появились язвы, гноились, зудели, чесались… Снова гноились, зудели и чесались. В купе со вшами…
Но летом вшей удалось победить, а вот язвы… По-крайней мере, число их не увеличилось, но и старые не зарастали.
Медик Гаджиев осмотрел их, и вынес не утешительный вердикт.
— Не смертельно, — сказал он. — С этим можно жить. А вот вылечить — только в госпитале. Или даже дома — но при условии чистоты, я бы даже сказал — стерильности, хорошем питании, и употреблении некоторых мазей. Но отсюда с такой болячкой тебя, конечно, никто не отправит.
— Да ладно, — кивнул Юра. — Переживу.
По утрам он осторожно отрывал одежду от язв, испытывая болезненное наслаждение от этого процесса, протирал раны одеколоном, слегка числил испачканные на форме места, и все начиналось сначала.
Не обращать особого внимания на эту неприятность позволяла надежда на скорое, где-то через месяц или два, возвращение в Махач-Юрт.
Там бы Юра с удовольствием лег в госпиталь… А потом… Мысли об этом уже больше напоминали мечты — отпуск домой для поправки здоровья, например. Уж этот отпуск, сколь бы мало ему не предоставили дней, Юра однозначно превратил бы в многомесячный.
Помимо проблем со здоровьем, хотелось, наконец, нормально поесть. Чего-нибудь домашнего, на хорошей посуде, в чистой одежде, за столом, на стуле. Со столовыми приборами… М-да, мечты…
Хотелось тщательно искупаться и одеть все чистое. Не колом стоящее, а мягкое, ласкающее кожу, свежее, пахнущее снегом, и чем-то еще, что там добавляют в моющие порошки.
Однако совсем недавно, на очередном совещании у комбата, комбат — подполковник Дьяченко, оставил Попова у себя в кунге, и начал издалека:
— Товарищ лейтенант, мужайтесь! Бурик сломал ногу.
Лейтенант Бурик лейтенанту Попову был хорошо знаком. Чудная личность был этот Леша Бурик по кличке «Старый Солдат». Кличку эту он заслужил неспроста. Сначала Леша оттрубил свой двухлетний срок в армии, а уже потом поступил в военное училище. Несмотря на такой солидный опыт службы, Леша постоянно влипал в какие-то непонятные ситуации. То он как-то так лихо ухитрился жениться, что решил развестись через полгода, но развод до сих пор продолжался, в виду того, что сам Бурик был здесь — в Дагестане, а его супруга где-то за Уралом, в поселке с ничего не говорящем названием.