— У меня слов нет.
— Я бы на твоём месте и вовсе молчал. Живущий в стеклянном доме, не должен бросать в других камни.
Теону нечего было возразить. Нет, он, конечно, считал, что виноваты были его друзья, а никак не он. Но, кажется, Рамси так не думал, и он решил, что не стоит ему лишний раз напоминать о том, что произошло в детстве. Неизвестно как он отреагирует.
На этом они и закончили разговор. Рамси завершил своё домашнее задание и уступил ему место. Теон принялся сражаться с упражнениями по английскому, гадая какую букву куда воткнуть, и мужественно решил все примеры по математике. Правда настроить себя на прочтение параграфа по биологии он так и не сумел и понадеялся, что его не спросят. А едва открыв учебник по французскому и взглянув, на заданный к переводу двухстраничный текст, он ужаснулся и тут же захлопнул его. Он решил, что скатает перевод у своей соседки по парте Джейни Пуль, на его счастье она была безотказной в плане домашнего задания, к тому же имела высокие баллы по большинству предметов, а по французскому языку, так вовсе только отметки А и А*. На уроках по французскому они так и сидели вместе, правда на последнем занятии её не было, но Теон надеялся, что завтра встретит её на уроке. Он спустился вниз и купил в школьном ларьке шоколадку, теперь у него будет чем отблагодарить Джейни. Киоск работал с трёх до девяти, и там торговали разной мелочевкой: тетрадки, ручки, печенье, чипсы и прочая ерунда. Было очень удобно, что не нужно таскаться в деревню. Существовал, конечно, и минус — ни пива, ни сигарет, в ларьке не продавали.
Следующий день оказался выходным, и Теон немного расстроился, что его день рождения выпал на четверг, а не на пятницу, тогда можно было бы свалить домой пораньше. По крайней мере, уроков в среду не было, и даже наказание в честь праздника им перенесли на другой день. Чтобы день не пропадал даром, и все оказались при деле, после праздничного обеда в актовом зале проходил, так называемый, конкурс талантов. Объявление об этом вывесили за два месяца. Теон любопытства ради, тоже решил сходить и посмотреть, что там за таланты. Он и Рамси с собой позвал, но тот отказался, аргументировав это тем, что не любит самодеятельность. Он пропадал в темнице, и кажется, они там глушили эль в честь Дня Святого Патрика.
Конкурс талантов и в правду оказался далеко не на высоте, можно даже сказать, что он был полным дном. У семиклассников которые играли сценку, актёры не выучили слова, а декорации всё время падали. Чтецы забывали свои стихи и заикались через слово, певцы фальшивили, а танцоров покинула грация. Приличнее всего выступила девчонка из двенадцатого класса. Она играла на фортепьяно Баха, мелодия оказалась красивой и умиротворяющей. И мальчишка-восьмиклассник, который показывал фокусы, тоже оказался неплох. Кролик, правда, у него сбежал и ускакал в зрительный зал, но в остальных трюках он не оплошал, и поэтому занял первое место. А девчонка с фортепьяно — второе. Теон не стал дожидаться, когда будут раздавать утешительные призы, и покинул актовый зал, пока толпа зрителей не ломанулась на выход.
В гостиной он увидел компанию знакомых ребят из параллельного класса. Они распивали яблочный сидр, разлитый по кружкам, чтобы можно было в случае неожиданного визита воспитателя, притвориться, что организовали чаепитие. Они позвали его к себе, и Теон с радостью согласился — глупо оставаться трезвым в День Святого Патрика. Вернулся в комнату он около полуночи, сегодня он не стал особенно злоупотреблять спиртным, потому что завтра предстояло ещё отмечать день рождения, да к тому же с утра надо было переться на уроки. Засыпая, Теон представлял, что же ему подарят на день рождения и мечтал о велосипеде, но понимал, что отец зажмёт денег. Но мечтать ведь никто не запрещал.
========== Глава 46 ==========
Утром его настигло чувство дежавю: он проснулся от того, что кто-то смотрит на него в упор. Он открыл глаза и едва не вздрогнул. На стуле напротив него сидел Рамси.
— Это жутко, когда ты так делаешь.
— Что делаю?
— Пялишься на меня, когда я сплю, — пояснил Теон.
— Я просто ждал, когда ты проснёшься, хотел первым тебя поздравить, — сказал Рамси.
Он встал со стула и вытащил из ящика письменного стола плоскую коробку в синей обёрточной бумаге. Упаковка была блестящей, как праздничный ёлочный шарик.
— С днём рождения! — Рамси протянул ему подарок и развернулся к выходу.
— Ты куда?
— На завтрак, а то всё разберут, и останется одна овсянка. С детства её терпеть не могу!
— А пожелания? — Теон посмотрел на стоящий на столе жёлтый будильник — без пяти семь. Времени навалом, и он не понимал, куда Рамси так торопится.
— В открытке написал, — закрывая дверь, ответил Рамси.
Теон слегка удивился тому, что он так быстро ушёл, и развернул подарок. Это оказался диск с игрой для приставки, на которую он безуспешно пытался накопить в течение полугода. Он совсем не умел откладывать деньги, и всё время спускал на что-то другое. Подарок был неожиданным, и дорогим, наверное. Теон очень обрадовался, он долго рассматривал диск, и с сожалением отметил, что придётся ещё пару дней подождать, пока можно будет оценить игру. Он отложил диск в сторону, взял в руки открытку и прочёл поздравления. Чёткие острые буквы: заглавные намного больше прописных, выведенные на цветном картоне. У Рамси почерк был ровный, совсем без наклона, словно он писал их по трафарету. «О» выглядела угловатой, «S» походила на молнию, а соединения между буквами отсутствовали. Если Теон брал его тетрадки, то легко мог разобрать все слова.
Он прочитал поздравление и улыбнулся. Рамси пожелал ему путешествий, открытий и приключений, исполнения желаний. Теон поставил открытку на захламлённый стол и стал собираться на завтрак. Он надел праздничную небесно-голубую рубашку и белые джинсы. Он долго любовался своим отражением в зеркале, вмонтированном в дверцу шкафа, и подумал, как же ему повезло уродиться таким красавчиком.
Рубашку ему вчера погладила Эмма, и он в который раз подумал, что очень жаль будет с ней расставаться. На самом деле, его пока что ничего не напрягало, и он решил оставить всё как есть. После завтрака он отправился на урок английского языка.
Рамси сидел за партой и ругался со своим телефоном. Телефон зависал как проклятый и постоянно его раздражал.
— Сука! Я тебя сейчас об пол расшибу! — пообещал он, глядя на застывший белый экран.
Теон сел рядом с ним и достал из рюкзака тетрадь и учебник.
— Что снова завис?
— Да. Бесит меня! — процедил сквозь зубы Рамси.
Телефон наконец отвис, и Рамси не жалея сил, швырнул его на парту.
— Я хотел сказать спасибо за подарок. Мне понравился и открытка тоже, — поблагодарил Теон шепотом, так как уже прозвенел звонок, и учительница вошла в класс. Рамси кивнул в ответ.
— Я позвал вечером ребят из класса и хотел устроить небольшую вечеринку в гостиной, — сообщил он.
Рамси кивнул, глядя на доску, где мисс Тирелл написала название новой темы.
— Ты придёшь? — Теон тоже уставился на доску, старательно делая вид, что очень увлечен грамматикой.
— Не могу. Мне на репетицию надо. Мы записывает альбом. Демон хочет, чтобы нам всем на память диск остался — он же последний год в школе, — сообщил Рамси. Рок-группа «Железный дровосек» состояла из трёх участников, которые будущей осенью уже не соберутся полным составом. Рыцарь Тьмы, что играл на басу, учился в двенадцатом классе, а Демон в выпускном — тринадцатом. В следующем году он будет в университете и возможно, они больше не увидятся, тем более, что все трое жили в разных городах.
— Приходи после репетиции, — предложил Теон, глядя в учебник.
В это время мисс Тирелл многозначительно постучала указкой по столу, и сказала, чтобы на последних партах прекратили болтать.
— Не знаю. Если время будет, — быстро сказал Рамси.
Теон решил дождаться перемены, чтобы высказать своё мнение, о том, что Рамси себя считает, видимо, наследником короны или премьер-министром, раз у него настолько плотный график, и он не нашёл времени прийти на день рождения к другу. Однако, сейчас он замолчал, потому что не хотел, чтобы ему влепили неуд по поведению. Мисс Тирелл не очень благоволила тем, кто постоянно трещит на уроках, особенно если этот кто-то домашнее задание делает через раз. А у Теона отметки по английскому и литературе колебались между F и Е, изредка дотягивая до скромненькой D, поэтому он поспешил замолкнуть и не испытывать судьбу, а то ещё ненароком вызовут к доске.