В ночь на 9 мая коммунары оставили форт Исси, важнейшую стратегическую позицию, превращенную уже в ГРУДУ развалин. Новый удар, полученный Коммуной, был усугублен предательскими действиями полковника Росселя. Он, не советуясь ни с кем, приказал расклеить в огромном количестве по всему Парижу такое сообщение: «Трехцветное знамя развевается над фортом Исси, оставленным вчера вечером его гарнизоном. Военный делегат Россель».
Не довольствуясь этим, он составил пространное заявление об отставке, в котором возложил ответственность за военные неудачи на Коммуну. Этот документ он послал в газеты, которые и опубликовали его, к великому ликованию версальцев. Одновременно поползли слухи о тайных встречах Росселя с некоторыми бланкистами, где обсуждался план свержения Коммуны и установления диктатуры Росселя. За установление этой диктатуры открыто высказался ЦК Национальной гвардии.
9 мая состоялось драматическое заседание Коммуны. Когда Делеклюз с волнением сообщил собранию о сеющей панику прокламации Росселя и о других событиях, оцепенение вскоре сменилось гневом. Делеклюз в заключение своей страстной речи решительно осудил Комитет общественного спасения. Варлен немедленно пишет на листке бумаги: «Так как Комитет общественного спасения поставил под угрозу общественное спасение вместо того, чтобы обеспечить его, мы предлагаем упразднить его». Варлен поставил свою подпись и передал записку Арнольду, тоже члену военной комиссии. Тот подписал и передал дальше. На листке появилось еще 11 подписей, главным образом представителей «меньшинства».
Разгорелись ожесточенные прения, которые показали, что новые несчастья не объединили Коммуну. Напротив, Феликс Пиа выступил с ожесточенными нападками на «меньшинство», обвиняя его в трусости и потворстве изменникам. Послышались требования ареста сторонников «меньшинства». После перерыва «большинство» удалилось на сепаратное совещание. Затем общее заседание возобновилось и был избран новый Комитет общественного спасения. В него вошли только сторонники бланкистско-якобинского «большинства» — Делеклюз, Ранвье, Гамбон, Эд, А. Арну. 10 мая происходили выборы гражданского делегата при военном министерстве. После плачевного опыта с двумя профессиональными офицерами (Клюзере и Россель) решили выбрать штатского человека. Выдвинули две кандидатуры: Делеклюза и Варлена. Это действительно были самые достойные и авторитетные люди в Коммуне. Однако раскол между «большинством» и «меньшинством», противоречия внутри самого «меньшинства» привели к тому, что кандидатуру Варлена после обсуждения сняли. Избрали больного и старого Делеклюза.
На следующем заседании возник вопрос о замещении места Делеклюза в Комитете общественного спасения. Выдвигается две кандидатуры: Варлен и бланкист Бийорэ. Теперь, когда «большинство» объявило открытую войну «меньшинству», голосовали только в соответствии с принадлежностью кандидатур к тому или иному клану. Поэтому Бийорэ получил 27 голосов, а Варлен — 16.
Выборы нового состава Комитета общественного спасения, делегата при военном министерстве и замещение места Делеклюза в комитете, явившиеся успехами «большинства», еще более углубили разделявшие две фракции разногласия. 11 мая «большинство» на сепаратном совещании решило усилить борьбу против «меньшинства». 13 мая из состава комиссии общественной безопасности вывели Вермореля, а Лонге сместили с поста главного редактора «Журналь офисьель». Но это было только начало. 15 мая обновляется весь состав военной комиссии. Из нее исключают Варлена, Авриаля, Арнольда и Тридона. Среди сторонников «меньшинства» враждебность к «большинству» тоже усиливалась, особенно после того, как, явившись на заседание Коммуны 14 мая, они увидели лишь нескольких человек из группы «большинства». Заседание было сорвано. Тут же решают провести, подобно «большинству», свое отдельное заседание. Договорились собраться сегодня же в здании Управления почт. Там обсудили и приняли декларацию «меньшинства», которую решили огласить на следующем заседании Коммуны. Однако 15 мая заседание опять срывается из-за отсутствия «большинства». Окончательно раздраженные члены «меньшинства» тут же решили опубликовать декларацию в газетах, и 16 мая она была напечатана. Под декларацией стояло 22 подписи, из них 18 подписей членов Интернационала, в том числе и Варлена.
В декларации говорилось, что Коммуна «отреклась от своей власти, передав ее диктатуре, которую она назвала Комитетом общественного спасения». Члены «меньшинства» заявляли, что будут приходить на заседание Коммуны только тогда, когда она будет судить кого-либо из своих членов, а все время и силы посвятят работе в округах и вооруженной борьбе с Версалем. Декларация, впрочем, заканчивалась утверждением, что «все мы — большинство и меньшинство — преследуем одну и ту же цель — политическую свободу, освобождение трудящихся».
Декларация содержала немало спорных и даже совершенно неверных утверждений. Ее авторы совершали грубую ошибку, отрицая необходимость сильной власти в том отчаянном положении, в котором оказалась Коммуна. Но самым непростительным шагом «меньшинства» явилось опубликование этой декларации в газетах. Версальцам это доставило еще больше удовольствия, чем публикация в печати заявления Росселя, что, кстати, резко порицали представители «меньшинства».
Во время всей этой завершившейся столь нелепо истории Варлен занимал крайне сдержанную позицию. Более того, он в апреле голосовал вместе с «большинством» по вопросу утверждения частичных выборов, когда впервые наметился раскол. Но плачевный опыт деятельности Комитета общественного спасения, агрессивная позиция «большинства» и принципиальная враждебность к любым диктаторским тенденциям не могли не побудить Варлена выступить вместе со своими товарищами — членами Интернационала. Чувство солидарности было в большой степени свойственно Варлену.
Декларация «меньшинства» вызвала серьезное волнение среди коммунаров. Они не понимали и осуждали позицию Интернационала. Критически высказывалась даже наиболее близкая к нему газета «Ла Коммюн», хотя она при этом и обрушивалась на «большинство». В статье «Истерия» говорилось: «Что это такое? Интеллигентное меньшинство удаляется из зала заседаний и уходит не на Авентинский холм восстания, а под сень пассивного покоя. Оно уступает место невежественным и грубым элементам, смешным клубным крикунам, комедиантам, разыгрывающим 1793 год…»
Что касается бланкистской газеты «Пер Дюшен», то она называла членов «меньшинства» трусами, негодяями, мерзавцами, изменившими народу, уподобившимися дезертирам, убегающим с поля боя. Газета требовала предать их военному трибуналу и расстрелять.
17 мая все же 15 представителей «меньшинства» явились на заседание Коммуны. Бурные споры закончились принятием резолюции, осуждающей «меньшинство». Впрочем, это был еще очень благоприятный исход. Прокурор Коммуны Риго явился на заседание, имея в кармане ордера на арест членов «меньшинства». Только возражения Делеклюза помешали ему. На заседании 19 мая снова возникли столкновения между враждебными группировками. На последнем заседании 21 мая та и другая стороны все же смягчили свои позиции, особенно «меньшинство», которое подчинилось требованию своих избирателей и федерального совета Интернационала, собравшегося по этому поводу, и вновь заняло свои места в Ратуше.