— Контакт, двадцать метров. — Герард опустился на колено в сводчатом коридоре, зелёное мерцание ауспика слегка освещало лицо.
Рейнхарт поднял кулак, приказывая идущим сзади остановиться, и подошёл к Герарду.
— Сколько?
— Похоже, патруль; я насчитал пятнадцать, они у следующего перекрёстка.
Холодная усмешка появилась на лице Аполлоса, и он взглянул на кастеляна.
— Думаю, они хотят узнать, кто включил свет.
Рейнхарт подошёл к Дорнеру:
— Передай остальным, контакт в двух минутах. Мы займёмся ими. Сёстры и Савал пусть защищают Ковчег вместе с Церебом и Ферном.
— Им может не понравиться, — оглянулся Храмовник на Адепта Сороритас, которые стояли в ожидании.
Рейнхарт обнажил древний боевой клинок — благословлённый тяжёлый полуторный меч, покрытый надписями со священными обетами ордена.
— У них будет много дел, как только всё начнётся.
Затем Марий обратился к Аполлосу и Матиасу:
— Мы возглавим атаку. Герард, Дорнер и Аколон, вы поддержите огнём из болтеров. Никто не должен пробиться сквозь нас, ясно?
Все кивнули. Кастелян занял позицию впереди, на флангах Аполлос и Матиас, Дорнер помчался назад, чтобы предупредить остальную часть группы. Раздался электрический звук потрескивающей в воздухе энергии — капеллан активировал крозиус арканум. Аполлос поступил так же с громовым молотом — поверхность оружия покрыли сияющие волнообразные разряды.
Несколько секунд спустя вернулся Дорнер и кивнул Рейнхарту:
— Мы готовы.
Герард последний раз взглянул на ауспик.
— Двадцать метров и продолжают приближаться.
Кастелян оглянулся и увидел боевых сестёр, которые рассредоточились, заняв позиции вокруг Ковчега. Раздался голос Матиаса:
— Вот они.
Патруль повернул за угол — с десяток потерянных душ в бронежилетах СПО, покрытых запекшейся кровью и отвратительными символами Хаоса. Культисты сбились с шага и остановились, потрясённые тем, что предстало перед ними. С громоподобным рёвом Рейнхарт вместе с Аполлосом и Матиасом бросился врукопашную. Рядом пронеслись раскалённые болты — они искромсали первый ряд предателей, разбрызгивая кровь, разрывая плоть и кости. Через считанные мгновения Храмовники оказались среди еретиков. С оглушительным треском громовой молот Аполлоса раздробил броню бывшего гвардейца. Слева от кастеляна в схватку вступил Матиас, крозиус которого оставлял в воздухе кровавые брызги. Взревев, Рейнхарт увернулся от приклада и, держа меч двумя руками, яростно нанёс ответный удар — разрубил культиста от плеча до бедра. Кровь хлынула на пол. Вращая клинком, Храмовник развернулся и направил оружие по короткой дуге, обезглавив врага. Всё закончилось за одно мгновение, и теперь на полу валялись изуродованные и выпотрошенные тела предателей. Марий резко развернулся, проверяя, что происходит в тылу, и увидел бледное лицо Савала, которое стало ещё белее при виде жестокой эффективности Братства меча.
Продолжая держать наготове дымящийся после стрельбы болтер, Герард снова активировал ауспик.
— Вижу ещё нескольких, движутся от последнего перекрёстка в тылу. — Рыцарь присмотрелся внимательней. — И ещё впереди. Трон! Они кишат по всему залу плазменного трансформатора.
Рейнхарт понимал, что отряд не может себе позволить увязнуть в затяжных стычках. Он махнул рукой и крикнул оставшимся в затянутом пороховым дымом коридоре:
— Игры закончились! Контакты впереди и сзади! Мы должны пробиться к лифтам! Пошли! Пошли!
Все бросились бежать; чтобы не отстать, Цереб и Ферн увеличили мощность импульсного двигателя Ковчега. С тыла донёсся раскатистый грохот болтеров боевых сестёр. Рейнхарт услышал свистящий звук, а затем захлебнувшиеся крики. Воздух стал горячее, а запах прометия, перебивший вонь разложения, говорил, что огнемёт сороритас сделал свою святую работу.
В полной боевой готовности отряд промчался последние метры коридора и бросился в открытый дверной проём. Почти наступая на пятки Аполлосу, Марий ворвался в зал плазменного трансформатора, который показался ему бесконечным. Ярус за ярусом открытые площадки опоясывали помещение и возносились к потолку пещеры. Сам трансформатор поднимался из глубокой шахты и занимал всю середину зала — огромная медная колонна, детали которой потрескивали от накопленной энергии. Стабилизирующие балки тянулись с его поверхности подобно разрозненным спицам бесконечного колеса, на каждой распорке висели алые тряпки и флаги с намалёванными богохульными молитвами.
На площадках вдоль стен толпились бывшие гвардейцы, их одежды из-за грязи и запекшейся крови стали насмешкой над имперской униформой, которой были когда-то. На бегущую по залу группу Рейнхарта обрушился огонь. Кастелян начал стрелять в ответ и махнул отставшим. Одна из сестёр оступилась — многочисленные попадания пробили броню. Целестинку закрутило от ударов и, не сумев остановить движение, она с криком упала в шахту.