Круш отвечала на вопросы Зарюса с азартом.
Во время их короткой поездки Зарюс всегда был тем, кто обучал её. Сама возможность научить чему-то Зарюса делала ее счастливой. Кроме того в это было вовлечено и другое чувство.
— Понятно… значит уничтожить ее гораздо труднее.
Впечатленность наполнявшая эти слова заставили Круш испытать чувство гордости.
Зарюс отчетливо кивнул.
Планы по превращению селения в неприступную крепость постепенно становились реальностью. Конечно, она не могла соперничать с защитными постройками людей и гномов, но для болот, по которым и так трудно передвигаться, это было лучшее решение.
— Между прочим, Зарюс, сказал ли ты воинам…
Пока Круш говорила, ветер принес в их уши крики воинов. Это был эмоциональный и будоражащий кровь шум.
— Что происходит? Знакомый звук… я знаю! Так вы, ребята, подбадриваете бойцов в драке. Может, это поединок между твоим братом и Зенбером?
Зарюс кивнул и заметил, что Круш выглядела взволнованной.
— Если твой брат проиграет, это не создаст тебе проблем, как главнокомандующему?
— Понятия не имею, но мой брат силен. Если бы у него была возможность пользоваться своими силами друида, он бы был еще сильнее, даже я мог бы ему проиграть.
Когда Шасрю накладывает на себя укрепляющую магию, он невероятно силен. Скорее всего, он воздержится от применения атакующих заклинаний в тренировочном бою, но в противном случае, Зарюсу без Морозной боли с ним не справиться.
Единственная причина, по которой прежний владелец Морозной боли не использовал против Зарюса особое умение, которое можно активировать лишь трижды в день, состояла в том, что он уже использовал их в бою с Шасрю.
— Это замечательно.
Зарюс раздумывал, стоит ли показать Круш, насколько силен в битве его брат, но вспомнил о другом вопросе, который его сильно волновал.
Он колебался, но в конце концов решил высказать свои опасения.
Глупо было говорить такие слова после того, как все планы уже были приняты и одобрены. Но он не мог скрывать этого от той, которую любил, настолько чистыми и сильными были чувства которые он испытывал к Круш.
— Я кое о чем беспокоюсь.
Услышав тревожный голос Зарюса, Круш улыбнулась. Это была искусственная улыбка, она была совсем не в ее стиле, выражение совершенно не подходило ситуации, и нужно было только для того, чтобы не дать Зарюсу продолжить. Вместо него первой заговорила Круш.
— Ты имеешь в виду то, о чем ты умолчал во время совета? Если противник все это предвидел, и как раз ожидает, чтобы мы объединили свои силы.
Зарюс молчал, она была права.
Противник дал им время, назначил порядок уничтожения нарочно, и не предпринимал никаких попыток помешать Зарюсу сформировать союз. А что, если его план изначально состоял в том, чтобы собрать сразу всех людоящеров и разом уничтожить их.
— У меня много опасений, и всякий, кто мыслит так же глубоко как и ты, должен быть озабочен не меньше. Но в любом случае, мы встретим нашего врага в этой битве… Обо всем остальном будем думать уже потом.
— Они не отступят, даже если мы победим. Шансы на то, что они прекратят попытки, ничтожны.
— Может и так, но так же верно и то, что ты говорил той ночью. Смотри.
Круш вытянула руки перед собой, указывая на пустое пространство перед собой. Но Зарюс понял, что она указывала на все селение.
— Смотри, все людоящеры собираются в одну точку.
Действительно, людоящеры всех племен собирались вместе.
Картина грандиозного пира пяти племен тут же возникла в воображении Зарюса. Племена работали слаженно, не взирая на свои различия. Глупо было бы утверждать, что у выживших из двух разгромленных племен не было причин злиться. Но они показали решимость подавить свое недовольство, перед лицом нынешнего общего положения.
Какая ирония.
Пробормотал Зарюс. Он всегда считал, что разделение в их мире будет существовать всегда, и не предполагал, что появление общего врага позволит ему стать свидетелем объединения всех людоящеров.
— Мы должны защитить наше будущее, Зарюс. Союз всех племен будет способствовать нашему развитию.
Зарюс раньше не знал о способе постройки стен из грязи. Но сейчас все племена узнают об этой технологии. В будущем все людоящеры будут строить такие стены. С ними, монстрам будет гораздо сложнее нападать на поселения. Таким образом шансы на то, что слабые молодые особи подвергнутся нападению, снизятся, и численность людоящеров возрастет.
А возросшую потребность в пище можно будет компенсировать с помощью ферм по разведению рыбы, которые придумал Зарюс.
Возможно уже в ближайшем будущем все людоящеры объединятся в одно племя на этих болотах.
— Давай одержим победу, Зарюс. Мы не можем знать, что случится в будущем, может все закончится этой битвой. Если так, то мы можем начать строить чудесный мир, без проблем с голодом и необходимости убивать друг друга.
Круш улыбнулась. Зарюс подавил свои эмоции, если он сейчас даст волю своим чувствам, то со временем может потерять над ними контроль. Но ему еще было что сказать.
— Ты чудесная женщина-ящер. После того как эта битва закончится, пожалуйста, ответь на вопрос, который я задал, когда мы впервые встретились.
Улыбка Круш стала еще более очаровательной.
— Конечно, Зарюс. Я отвечу тебе после того, как все это закончится.
Настроение Демиурга было столь отличным, что он напевал себе под нос во время работы.
Он поднял полированную кость, оценивая, куда бы положить ее для лучшего эффекта. Вскоре он принял решение — отрезал кончик и положил кость рядом с предметом, который мастерил.
Вписалась кость превосходно, будто недостающий кусочек мозаики.
Если строительство дома без использования гвоздей известно как «точное соединение деревянных деталей», тогда то, что делал Демиург должно было называться «точное соединение костяных деталей».
— Выглядит просто замечательно.
Демиург погладил кость с улыбкой на лице. У него было ощущение, что если бы он продолжил работать над ним, то мог создать нечто выдающееся.
— Но… Мне не хватает правого бедра человека высотой около 1.2 метра.
Он мог бы закончить ее даже если бы не нашел такую кость. Но без нее она бы не выглядела так прекрасно.
Обычно, Демиург мог бы пойти на компромисс и оставить все так, как есть. Но этот подарок посвящался его любимому господину, поэтому он должен был сделать его идеальным.
— Будет замечательно, если я смогу найти что-нибудь подходящее.
Демиург, будучи в хорошем настроении, начал двигаться.
На самом деле, Демиург любил создавать такие предметы. Его интерес был не столько в использовании для этого костей, сколько в самой работе. Его интересы в этой области были достаточно широкими, от произведений искусства до мебели; его умения уже вышли далеко за пределы «увлечения на пару выходных».
На самом деле, если не брать во внимание материал, который он использовал, любой был бы впечатлен качеством его работы.
Другие предметы, выставленные в этой палатке, например бронзовый бюст повелителя, вылитый из лавы, разные виды стульев и клеток, — все это было сделано Демиургом. Они были весьма практичны, и почти лишены украшений, но при этом отлично выполнены.
Изучая материал, который он поднял из угла палатки, он почувствовал какое-то движение рядом со входом.
Демиург аккуратно положил на место кость, и взялся за предмет, дарованный ему повелителем, заменить который было бы уже невозможно, и сосредоточился на том, что происходит снаружи. Обычно снаружи находился его мелкий подчиненный или коллега. Никто не мог пробиться через три уровня защиты Демиурга незамеченным, но он должен был опасаться того, кто когда-то подчинил Шалти.
Несколькими секундами позже, кто-то приоткрыл вход в палатку. Облаченный во все белое, носящий маску с длинным клювом, будто птица.