Валдис отшатнулся, хотя между ним и убийцей были многие тысячи световых лет. Но весь реализм и ужас происходящего давил на психику узурпатора.
Человек в черном поднял руку, молча указывая на Ирвина пальцем, а второй сжимавшей сияющий клинок рукой сделал жест у своей шеи, однозначно давший Валдису понять, что при первой же возможности его глотка будет перерезана.
Внезапно все вокруг исчезло. Как и не было ничего. Словно страшный сон, сменившийся резким пробуждением.
Бывший помощник канцлера снова оказался в небольшой ярко-белой комнате. Охваченный шоком, он медленно сел на пол и схватился за голову. Он не мог понять, что произошло, кроме очевидного факта — мудрецы мертвы. Кто это сделал? Кто этот убийца? И что самое страшное — отныне он был посвящен в тайны готовящихся акций и знал об армии робоноидов.
Где-то далеко, на планете Земля, в колыбели человеческого разума, в полумраке ритуального зала тайного общества «Золотая элита» убийца в черном стянул маску. И если бы Ирвин Дерек сейчас увидел открывшееся лицо со зловещей улыбкой, то пришел бы в еще больший ужас. Ведь убийцей был Дэвид Дэймонд.
Атака началась. Пираты зашли на фенфирийский крейсер тремя эшелонами по пять звездолетов. В первые же секунды завязавшегося боя они продемонстрировали превосходные тактические навыки. Пилоты нападавших кораблей были на высоте. При первом заходе ни один ответный залп крейсера не попал в цель, зато атакующие всадили в темно-коричневый корпус неприятеля практически все свои импульсы.
Капитан Орлов наблюдал за происходящим, взирая на экран событий. Лайнер возобновил спуск в атмосферу, и с каждой секундой Орлову приходилось задирать голову все выше и выше.
— Товарищ капитан. Еще два корабля. Тоже пираты. Эти звездолеты более крупные. Идут на сближение с крейсером.
— Продолжаем спуск. Мы не обязаны вмешиваться, — вздохнул Орлов.
— Хотя могли бы, — буркнул Дворцов.
Капитан взглянул на майора:
— Иван, первоочередная задача — спасение нашего пилота. А у фенфирийцев на этой планете достаточно сил, чтобы противостоять пиратам.
— Внимание! — объявил радиопост. — Со стороны третьего спутника быстро приближается еще один фенфирийский крейсер!
— Вот видишь, Ваня, — хмыкнул Орлов.
Космос на орбите планеты светился всполохами плазменных взрывов и трассами энергетических выстрелов. Первый военный корабль был уже сильно поврежден, однако очередной заход на атаку принес первые жертвы и пиратам. Два звездолета были поражены прямым попаданием.
Пара запоздавших звездолетов вступила в бой, поддерживая клан «Орб». Один из них был оснащен мощнейшей рейдовой пушкой, первый выстрел из которой буквально пронзил массивное тело крейсера насквозь. Сила энергетического удара заставила фенфирийский корабль медленно кувыркаться, погружаясь в атмосферу Зети. Крейсер был уже обречен, и на нем, скорее всего, мало кто выжил. Но и их минуты оказались сочтены. Было очевидно, что они недооценили возможности нападавших, и из звездолета никто даже не успел эвакуироваться.
Второй звездолет фенфирийцев не успел спасти своих соплеменников и потому, вероятно, вступил в бой с особым ожесточением, выпустив при этом из своего чрева десяток орбитальных истребителей. Еще три пиратских корабля превратились в космическую пыль. Следом в небытие отправился истребитель фенфирийцев.
— Товарищ капитан! Мы наблюдаем тридцать фрегатов, пять крейсеров, три военных транспорта и два рейдера! — доложил радарный пост. — Они приближаются к Зети!
— Что?! — Орлов не поверил своим ушам и взглянул на трехмерный экран радара.
— Фенфирийский ударный флот, Юра, — мрачно произнес Дворцов.
Поврежденный лихтер все же взлетел с крыши здания, где находился последний час. Поднявшись метров на сто, он отлетал от охваченного ожесточенным сражением космодрома и медленно набирал высоту.
Владимир Вдовченков смотрел на него с нескрываемым огорчением. Да, повреждения у модуля были серьезные, если все попытки взлететь увенчались успехом лишь через час. Значит, приземлиться он не может, что, в свою очередь, означало, что группа «Октава» должна изыскать иные пути покинуть планету.
— Вова, что делать-то будем? — спросил Тунгус, получивший свой оперативный псевдоним по месту рождения.
— Нам следует срочно пересечься с Романом и Ди Рэйвом. У них угнанный с Земли звездолет «Альтаир». А это как раз то, что нам нужно. Заодно эвакуируем на лайнер курсантов, подальше от этого бардака. Да и бомбы надо срочно взять под контроль.
— А прикинь, рванет где-нибудь одна — а, командир? — недобро произнес стоявший рядом белокурый Росич и посмотрел на Зоренсона, чья голова торчала из открытого окна микроавтобуса.
— А я тут при чем? — спросил бывший канцлер, пожав плечами.
— Да ты вообще не при делах! Ты просто ежик с окраины, погулять вышел, да?!
— Остынь. В конце концов, не он притащил сюда эти заряды, — вмешался командир.
— Ладно, Володя, — кивнул Росич. — Но тут оставаться больше нельзя. Пора выдвигаться.
— Может, телецентр? — произнесла вдруг Жанна. — Обратиться к населению все равно необходимо. Нам, помимо всего прочего, придется предотвратить большие потери.
— Нереально, — мотнул головой Лейба. — В такой ситуации там усилена охрана. Даже такие супермены, как вы, не справитесь.
Вдовченков еще раз взглянул на пылавший битвой космодром. Прислушался к взрывам и стрельбе. К гулу летательных аппаратов, схватившихся в смертельной схватке, многие из которых кружили уже далеко от зоны поединка.
— Вон тот ангар с левого края — это ведь багажное хранилище? — спросил он у Оружейника.
— Да, — кивнул тот.
Командир посмотрел на Сайлера:
— Вас туда выгрузили с корабля?
— Да, — ответил робот.
— Значит, остальные роботы сейчас там? — улыбнулся Вдовченков.
— Да, — повторил Сайлер.
— Отлично. Жанна и Оружейник, вы остаетесь сторожить Зоренсона. Роботы будут с вами. Припаркуйте машину в менее заметном месте. Остальные за мной…
Глава 29
Курсанты больше не видели никакого смысла в том, чтобы держать Рональда Ловского взаперти. Он мог свободно передвигаться по кораблю, но, правда, не горел желанием это делать. Он только прошел в пилотскую кабину и, сидя в кресле, наблюдал, как перед стоящим у пещеры звездолетом проходит очередная колонна машин с беженцами. Многие колонисты столпились возле скелета пастазуха, напавшего ночью. Вокруг сновали вооруженные дружинники.
Во всем этом движении были смысл и целеустремленность. Желание жить и бороться. Все то, чего Ловский не находил в себе. Он чувствовал, что иссяк. Кончился как живой человек. Он чувствовал себя деревом, сгнившим изнутри. Мертвым деревом, от которого остался только сухой ствол, одиноко торчащий из грунта в ожидании сильного порыва ветра, что окончательно сокрушит его. Или удара молнии, которая расщепит и сожжет иссохшее дерево. Бесславный конец. Незавидная участь. Не останется даже пня, куда сможет присесть усталый путник. Ведь и корни сгниют и будут съедены червями.
Рональд хорошо помнил то, что сказал ему Дэвид там, на Земле, среди руин замка тевтонских рыцарей неподалеку от Калининграда: «А вы на земле проживете, как черви слепые живут, ни сказок о вас не расскажут, ни песен о вас не споют».
Так и есть. Слова оказались пророческими, и Ловский, как никогда, это ощутил. Он ничего не достиг в жизни. И речь шла вовсе не о высоком положении в обществе или материальном благополучии. Все это тлен. Ничто. Главным достижением существа, наделенного разумом, является его высокая духовность. Ведь мало родиться человеческим существом. Надо еще и стать человеком. А Рональд понял, что так им и не стал. Именно поэтому супруга разочаровалась в нем. А он ее убил.