И вновь видеоэкраны планеты показывали одну и ту же картинку. На сей раз не было ни Хана Линга, ни Рейнхарда Биста, ни профессора Либерта. Взору всех прикованных к экранам, видеостенам или огромным уличным мониторам предстало серьезное, строгое, но очень красивое женское лицо.
— Уважаемые жители планеты Зети. Драматические события, происходящие сейчас в вашем мире, стали известны далеко за его пределами. Ибо цена их неизмеримо высока, так как имеются большие жертвы и возможны весьма катастрофические последствия.
В ближайшие часы на планету прибудет миротворческий контингент Союза прогрессивных цивилизаций. Однако за оставшееся время количество жертв будет неуклонно расти. Мы считаем своим долгом попытаться остановить и предотвратить дальнейшее кровопролитие. Для этого нам необходимо внести ясность, которая поможет убедить всех вас воздержаться от новых насильственных действий.
Сейчас на Зети царит глубокий политический кризис, и это очевидно уже всем. О причинах кризиса с утра говорил один из оппозиционных лидеров, Хан Линг. Мы не собираемся опровергать его слова, так как все это правда. Однако есть еще немало глубинных процессов, которые до сего момента оставались сокровенной тайной. Мы уполномочены заявить, что канцлер планеты Зети Лейба Зоренсон добровольно переходит на сторону оппозиции, так как сам являлся орудием в руках темных сил, замысливших порабощение вашего мира. Прошу вас спокойно выслушать обращение Зоренсона к вам, уважаемые граждане планеты Зети.
Жанна исчезла, и ее сменил угрюмый Зоренсон.
— Дорогие сограждане. К вам обращаюсь я в час, когда предвижу лавину проклятий, адресованных мне. Я смиренно приму ваш суровый приговор, ибо виноват перед вами. Но прежде я хочу попытаться исправить хотя бы то, что еще можно исправить. Я не ищу индульгенций. Я хочу сделать хоть что-то хорошее и поэтому обращаюсь к вам. Все, что сказал Хан Линг, чистая правда. Существует заговор, целью которого является полный контроль над Зети и ее населением. Но это только часть плана. В перспективе контроль будут устанавливать над всеми планетами Контактики. Сначала периферия, затем — центральные миры сообщества. В заговоре замешано правительство и армия фенфирийцев, участвуют крупные формирования космических пиратов. В настоящее время между формированиями пиратов и фенфирийцев произошел конфликт, вылившийся в боевые столкновения. К сожалению, в результате гибнут мирные жители. Я призываю всех граждан укрыться в своих жилищах, пока на Зети не прибудут крупные миротворческие силы Союза прогрессивных цивилизаций. Воздержитесь от выходов на улицу. Я призываю всех полицейских покинуть службу и разойтись по домам. Форму не надевать. Крупная пиратская фракция, обосновавшаяся на планете, имеет полицейскую экипировку. С этого момента любой человек в форме полицейского будет рассматриваться как бандит. Граждане планеты Зети, прячьтесь в своих жилищах и никому не открывайте двери. В том числе и силам правопорядка, так как сейчас я временно приостанавливаю деятельность полиции. Есть большая вероятность того, что одной из враждебных сторон будет применено химическое или биологическое оружие. Не нарушайте герметичность своих домов. Вся ответственность за случившееся ложится целиком и полностью на меня, канцлера Зоренсона, и на моего помощника Эрвина Валдиса, который в данный момент пытается узурпировать власть. Поэтому, по праву канцлера, я объявляю, что с этого момента единственным легитимным органом власти является «Комитет спасения», возглавляемый Ханом Лингом, Рейнхардом Бистом и профессором Либертом. Я снимаю с себя полномочия правителя планеты, так как опорочил себя связью с темными силами, угрожающими свободе и справедливости. Я официально заявляю, что все обвинения в терроризме в адрес Рейнхарда Биста и его движения не имеют оснований и были сфальсифицированы. Террористический акт на улице Прибытия был организован силами заговора и с моего ведома. Простите меня, если сможете. А если нет мне прощения, то пусть меня постигнет справедливая кара…
Глава 30
Холодная рукоять бластера немного успокаивала. Однако осознание полного провала уже ничто не могло вытравить из разума. Теперь необходимо было продумать пути отхода. А потом? Снова пластическая операция. Заново привыкать к новому лицу, голосу, возрасту, имени. К новой биографии. Мерзко. Погано. Обидно. Но и просто так уходить не хотелось. Надо было очень громко хлопнуть дверью.
— Шеф, включите телевизор. — Голос из рации прервал размышления Валдиса. Тот так и сделал. С телеэкрана выступал Зоренсон:
— …Я смиренно приму ваш суровый приговор, ибо виноват перед вами. Но прежде я хочу попытаться исправить хотя бы то, что еще можно исправить. Я не ищу индульгенций. Я хочу сделать хоть что-то хорошее и поэтому обращаюсь к вам…
— Что за черт! Откуда он взялся?! — воскликнул Эрвин.
— Вещание идет из телецентра, шеф! Поступило сообщение, что около получаса назад телецентр взяли под контроль миротворцы Контактики.
— Миротворцы?! Миротворцы — здесь?! — Валдис не на шутку испугался.
— Вообще-то, прибытие звездолетов объединенных сил не зафиксировано. Официально нота тоже вручена не была. Думаю, это просто уловка мятежников для контроля над телевидением. Никаких настоящих миротворцев на планете нет. Но охранники центра и служащие на это купились.
— Погоди, но почему Зоренсон с мятежниками? — Валдис уставился на говорившего с экрана канцлера.
— Может, он раскрыл ваш план? А то еще мятежники взяли его в плен и вынудили высказаться. Кто его знает?
— Так, значит, он в телецентре. — Эрвин на мгновенье задумался. — Тем лучше. Он сам себе могилу вырыл.
Пограничный рубеж системы Ковирры негласно назывался пастбищем комет. Комет здесь и впрямь было много. Однако «Николай Черкасов» не достиг этого рубежа, так как энергия, потраченная на досветовой рывок, иссякла. Лайнер еще мчался по инерции, но скорость неумолимо падала.
— Когда восстановится энергия субсветовой тяги? — спросил Орлов у вахтенного офицера.
— Через четыре часа, товарищ капитан.
— А когда самые быстрые фенфирийские корабли смогут нагнать нас?
— Часа через полтора. Но мы можем нырнуть в гиперпространство, а вектор маршрута они отследить не смогут.
— Нельзя уходить, — мотнул головой Орлов. — На планете наши люди. Немедленно отключите всю электроэнергию в пассажирских секторах. Все равно пустуют. Снизить регенерацию воздуха до пятидесяти процентов, а воды — до сорока. Это немного ускорит процесс.
— Но фенфирийцы все равно будут здесь раньше, — возразил Дворцов.
— Да, но мы сможем дальше уйти на форсаже, и им снова придется нас догонять. Хуже будет, если они пошлют наши нынешние координаты в свой центр и у нас под носом из гиперпространства вынырнут их боевые корабли.
— Это риск, Юра. Сомневаюсь, что они пойдут на это. Маленькая ошибка в расчетах — и они столкнутся с нами при выходе. — Дворцов покачал головой.
— Выйдут в другом квадрате, неподалеку, в пятнадцати минутах подлетного времени. — Капитан сам был не рад своим домыслам.
— Что же делать?
— Я думаю. — Орлов медленно расхаживал по мостику, то и дело озабоченно поглядывая в иллюминатор. — Введите координаты системы Сварог, — сказал он наконец. — Приведите гипердвигатель в режим секундной готовности к скачку. Если дело будет совсем плохо, я отдам приказ и мы покинем эту систему.
Зузалляк пребывал в своих апартаментах при здании зетианской администрации. К левому уху был прицеплен неуклюжий фенфирийский наушник, а на шейном браслете светился зеленоватый огонек активного микрофона. Фенфириец о чем-то возбужденно переговаривался на родном языке и то и дело с опаской поглядывал на индикатор пожарной тревоги, который совсем недавно верещал пронзительной сиреной, мигал красным светом, а сейчас, после ликвидации пожара, был отключен. На большом столе развернулся крупный электронный планшет, который в раскрытом виде превосходил квадратный метр. На сенсорном экране во всю площадь планшета светилась карта города и прилегающих районов.