Рейф нагнул голову, и мэр надел ему на шею ключ-талисман, принадлежащий теперь магу по праву как Щиту Меллы.
— Удачи вам, мэтр Эррам, — только и сказал мэр.
Вот и вся церемония.
А нужна ли какая-то другая?
— Просто поверить не могу… — покачал головой Рейф, когда они с новоявленной тещей вышли из ратуши. — Все получилось.
Народу на улицах по раннему времени было немного. Недавняя ночная прохлада почти уже не ощущалась. Утро выдалось теплым, день обещал быть жарким.
— И дальше все получится, — ободряюще улыбнулась ему Томален.
— А вот это мне совсем уж трудно представить, — ответил Рейф. — Не могу же я всю жизнь прожить раздельно с женой — рано или поздно ее придется предъявить. И что мы тогда скажем?
— А тогда ты как женился, так и овдовеешь, — ровным голосом сказала Томален.
Слишком ровным.
Рейф, ну кто же тебя за язык тянул!
Это же как надо было одичать за годы полудобровольного одиночества, чтобы не понимать самых простых вещей! Ну кем надо быть, чтобы не понять, как бы хотелось Томален Эссили, чтобы ты и в самом деле был ее зятем — потому что Линни, ее Линни тогда была бы жива? Линни, которая так и не успела вырасти… Рейфу на миг показалось, что рядом с ними третьей идет несбывшаяся девушка, выдуманная его любовь, которой не было…
— А если найдешь себе девушку по сердцу, я назову ее своей приемной дочерью — и скажу, что о приемной я и говорила, а не о родной… имени Линни я мэру сейчас не называла, — помолчав, добавила Томален.
Она и в самом деле ни разу не назвала Линни по имени, вспомнил Рейф. Все время говорила «моя дочь» — но имени не называла. И Рейф не называл. Язык не повернулся.
Впрочем, а время ли сейчас думать о дальнейшей судьбе их выдумки на благо Меллы или их собственной участи? Сначала надо заняться участью самой Меллы, а уж потом думать, как им дальше выпутываться…
…Именно о ней и думал Рейф, подымаясь в кабинет покойного мэтра Оллави — свой, свой кабинет! — чтобы приступить к работе. Только бумаг предшественника ему недоставало, чтобы приняться за дело. Все, что он только мог подготовить заранее, он уже подготовил. Рабочий набор инструментов — тот, без которого ни один маг не уезжает из дома и на день, — давно был расчехлен, проверен и перепроверен, сколько-нибудь сомнительные по сроку годности чары обновлены. Оставалось пустить его в ход по назначению.
И все же, когда Томален принесла названому зятю горячий травяной взвар в кабинет, Рейф не работал.
Он сидел за столом недвижно, и на лице его было выражение такого запредельного ужаса, какого Томален в жизни своей не видела. Она едва не выронила чашку — а Рейф даже не шелохнулся.
— Рейф… — негромко окликнула его Томален, — что случилось?
Рейф повернулся к ней — словно бы разом постаревший, опустошенный.
— Все очень плохо, — произнес он.
Все было не просто очень плохо, все было хуже некуда.
Как оно и случается иной раз, когда правая рука не знает, что творит левая — а главное зачем. Рейф тоже ничего не знал — пока не прочитал бумаги Оллави.
Щит Меллы и в самом деле должен был непременно быть женат или, на самый крайний случай, вдов — но не из юридических соображений, а из магических. Иначе ему попросту не хватит сил управиться с Маятником, будь он хоть самым могучим магом на свете.
Томален Эссили тихо, почти беззвучно ахнула.
— Значит, мы погубили Меллу? Если бы тебя женили…
Рейф тяжело покачал головой.
— Нет. Хотя бы этого на нашей совести нет. Женитьба на разведенной в магическом отношении бессмысленна. Все равно что на вдове. Если бы кого-нибудь развели, чтобы меня женить, это была бы просто бесполезная жестокость. Наша выдумка… она не погубила Меллу. Но и не спасла.
Томален не сводила с него потемневших глаз, и Рейф понял, что придется объяснить все куда более подробно — иначе госпожа Эссили себя попросту загрызет.
— С точки зрения закона муж и жена — единое целое, — хмуро произнес он. — С точки зрения магии — тоже. По этому вопросу закон с магией согласны. А вот по поводу дальнейшего — нет. Закон считает, что разведенная женщина разрывает это единство, а вдова остается частью его, хотя и свободной от обязательств покойного мужа.
Томален молча кивнула — ей это правило было знакомо, как мало кому другому. Именно оно и освободило ее от долгов Таэра.
— Поэтому, если должность требует женитьбы, на разведенной жениться можно, а на вдове нельзя. Ну так это закон считает… а магия говорит совсем другое. На самом деле маг, пока он холост… — Рейф примолк, подыскивая слово, которое будет понятным госпоже Эссили, — он… незавершен. Каким бы сильным он ни был. Он не целен. Но ни вдова, ни разведенная женщина сделать его цельным уже не могут. Они это сделали единожды — и второй раз это невозможно.
— Они уже сделали цельным кого-то другого… — медленно произнесла Томален.
Рейф кивнул: госпожа Эссили поняла его правильно.
— Моя женитьба на разведенной не помогла бы ничему. И ведь не случайно требовалась женитьба на дворянке или магичке! Сила крови старинного рода или сила магии — какая, в сущности, разница… и то и другое завершает мага полноценно. Любой иной брак оставил бы его магию… перекошенной, если можно так сказать. Такая вот кривобокая цельность.
Он вздохнул.
— И ведь похоже, что мэр если и не знал, что жениться мне надо не просто ради буквы закона, а ради магии, то догадывался уж точно. Чтобы такой человек, как он, — и не догадался! Наверняка догадывался, потому и настаивал — а я еще, дурак такой, удивлялся! Вот только в магии он никак уж не дока, потому и жребий решил метать, кому разводиться… если бы не эта затея, может, я бы и сообразил, что не в законе, а в магии дело. Ну а если на разведенной жениться можно — стало быть, магия здесь ни при чем… тут я и промахнулся…
Рейф умолк. Молчала и Томален. Только с улицы доносился приглушенный шум, да тощая оса, невесть откуда залетевшая в кабинет, зудела сердито и настырно.
— А теперь нам надо хоть наизнанку вывернуться, но придумать, как все-таки остановить Маятник, — угрюмо сказал Рейф. — Возможно, невозможно… как угодно — остановить. Теперь отступать некуда и другого мага взять неоткуда.
— Ну, не совсем… — произнесла госпожа Эссили. — Нирин мне говорила сегодня… этот профессор, который уехал… Энстре, верно?., так вот, при нем помощник был из студентов. Сам он уехал, а помощника своего оставил. Первым делом к нему кинулись, раз мага в городе не случилось, хоть он и студент только. Парень готов был в лепешку расшибиться, но вот знаний у него маловато. Хотел заранее подготовительную работу начать — для себя ли, для другого мага, уж тут как получится — ну и надорвался. Еле в себя пришел. Толку от него мало, конечно, — а все-таки… какая ни есть, а все же помощь…
— Да какая помощь от студента, вдобавок еще и надорвавшегося… — вздохнул Рейф. — Хотя в нашем положении, как говорится, и муравей — грузчик, и улитка — гонец. Это же надо было профессору додуматься до такого — бросить город на авось и оставить взамен себя недоучку! Вот честное слово, попадись мне этот профессор Энстре… стоп! Энстре… — Рейф вдруг замер. — Энстре… ну как же я раньше не вспомнил!
Рейф был несправедлив к себе: раньше он не вспомнил, кто такой профессор Энстре, потому что надобности в том не возникало.
— Я был не прав, — медленно произнес Рейф. — Студент нам очень даже может помочь…
Профессор Энстре был одним из ведущих специалистов в области каталитической магии. И представить себе, что незнакомый еще Рейфу студент ухитрился за время своей работы совсем никаких познаний от профессора не перенять, Рейф не мог. Для того чтобы останавливать Маятник, этих познаний недоставало — а вот чтобы усилить возможности другого мага, их может и хватить.