Шелюбский выдал и явку в Николаеве, на Херсонской. По указанному адресу направился агент разведки Ермолаев. На его вопрос, можно ли видеть Лизу, хозяйка столовой ответила, что такой не знает. Ермолаев с группой полицейских устроили в доме засаду. Ничего не подозревая, на явку приходили новые связные из Одессы и местные участники подполья. Были произведены аресты и в Одессе. Так были арестованы Е. Г. Романова, Е. Г. Поликарпова-Андреева, М. М. Згурская, Н. Р. Онищенко, И. Т. Нестеров, В. П. Шевченко, М. К. Иванов, Г. М. Янковская, Вера Бухарцева и другие.
В руки полиции попали два директивных письма обкома, круглая печать с текстом: «Одесский областной комитет партии коммунистов (большевиков)», отчет о деятельности Херсонского военно-революционного комитета, в котором были указаны села, где находились партизанские отряды, протокол совещания представителей революционно-повстанческих организаций Николаевского округа, список профсоюзов Одессы с указанием числа членов и другие документы [46].
Областной комитет партии извлек необходимые уроки из дела Шелюбского. Были установлены более строгие меры конспирации, усилен тщательный отбор партийцев для выполнения поручения комитета.
ТИПОГРАФИЯ В КАТАКОМБАХ
В период австро-немецкой оккупации, когда областной партийный комитет начал издавать подпольную газету «Коммунист», в Одессе было множество частных типографий и выходило более ста газет и журналов разных политических направлений. В этих условиях, соблюдая известную конспирацию, не составляло большой трудности договориться за соответствующую плату с владельцами типографий о выпуске «Коммуниста». Но все же печатать большевистскую газету в частных типографиях было весьма опасно и очень дорого. Владельцы типографий понимали, что «Коммунист» — нелегальная, запрещенная газета, и старались заработать на этом.
Областком предпринял несколько попыток создать свою подпольную типографию. В землянке на окраине города (в Водяной балке) жила мать Михаила Иванченко — подпольщика, участвовавшего в распространении листовок и нелегального «Коммуниста». Решено было построить около землянки сарай с подвалом и в нем оборудовать типографию. Когда рытье подвала приближалось к концу, обнаружилось, что близко находятся подпочвенные воды. Пришлось от этого места отказаться.
Потом купили дом на Молдаванке и несколько дней рыли в нем подвал. Но теперь угроза пришла с другой стороны: когда все было готово и оставалось только перевезти купленный печатный станок, о подвале узнали посторонние люди.
Была еще попытка создать типографию в поселке около Хаджибеевского лимана. За немалую плату сняли подходящий дом и купили оборудование. А когда подпольщики привезли печатный станок, хозяин дома передумал и не разрешил установить машину. Пришлось станок отвозить обратно в магазин.
Особенно острая необходимость в собственной типографии возникла, когда пришли англо-французские оккупанты и следовало наладить выпуск уже не одной, а двух газет и листовок. Да и владельцы типографий, боясь расправы интервентов, все чаще стали отказывать в печатании большевистской литературы.
Тогда областной комитет решил создать типографию в катакомбах, которыми славится Одесса. Это заброшенные подземные ходы и помещения искусственного происхождения. Почти все здания в Одессе построены из камня-ракушечника (известняка). Город вырастал как бы из-под земли. Добытый камень поднимали на поверхность и из него сооружали дома. Добывался ракушечник ручным способом. Рабочие, вырубая кирпичи определенных размеров, продвигались в горизонтальном направлении в толще известняка. Если на пути встречались глинистые слои или трещины, рабочие меняли направление, вырубали обходы, ответвления. В результате за два столетия образовались разветвленные лабиринты узких галерей, общая длина которых составляет 1800 километров. Наряду с узкими галереями встречаются пустоты, напоминающие большие залы.
Одесские катакомбы широко использовались в революционной и партизанской борьбе. В запутанном подземном лабиринте легко укрыться, но еще легче заблудиться. Только знатоки могут ориентироваться в этих подземных галереях и пещерах, находящихся часто на глубине нескольких десятков метров от поверхности земли. В таких вот катакомбах и решили подпольщики создать свою собственную типографию. Для этой цели выбрали район села Куяльник, в 8 километрах от центра города. В случае провала здесь легко было обороняться и скрываться. Из катакомбы на поверхность вели два выхода: один через верхнюю площадку на горе, другой — через хату крестьянина Семена Конопатенко.
46
По материалам партийного архива Николаевского обкома КП Украины, ф. 1817, оп. 2, д. 173, л. 34–40.