С 58-м полком Иностранная коллегия имела крепкие связи. В этом полку была распространена листовка, в которой Одесский комитет Коммунистической партии (большевиков) Украины напоминал солдатам о славных революционных традициях французского народа: «Франция была колыбелью всех великих идей. Вы должны одними из первых поднять знамя полного освобождения пролетариата. Создавайте в вашей армии Советы солдатских депутатов, таким образом вы станете хозяевами положения… Будьте достойны вашего прошлого и вашего имени в дни, когда пролетариат всех стран приступает к социалистической революции. Переходите на нашу сторону в этой борьбе против буржуазии».
В начале февраля 1919 г. полк под влиянием большевистской агитации отказался идти в бой против советских войск. Одесский комитет большевистской партии выпустил специальную листовку, в которой приветствовал смелый поступок солдат, не захотевших быть слепым орудием буржуазии, и выражал им глубокую благодарность от имени русских трудящихся.
— Меня с группой товарищей, — рассказывал один солдат 58-го пехотного полка, расквартированного в Бессарабии, — командование направило в Тирасполь, чтобы разведать силы революционных войск. Мы попали в плен и провели несколько часов в революционных войсках. Этого было достаточно, чтобы превратить нас в сторонников Советской власти. Мы явились в казарму в очень приподнятом настроении, рассказывали, что нас обманули, что большевики — наши братья, которые борются за интересы трудящихся всего мира. С тех пор мы превратились в самых активных агитаторов за Советскую власть [146].
Об этом же случае вспоминает бывший солдат 58-го полка Марсель Кожир:
— Наши разведчики попали в плен. Однако через несколько часов, к их удивлению, им возвратили оружие и сказали: «Ваши начальники хотят повести вас на борьбу с русской революцией. Вернитесь в казармы и скажите солдатам, что мы не хотим драться с вами, что у нас одни общие с вами задачи. Приходите к нам без оружия, и вы будете хорошо приняты».
Рассказ товарищей, вернувшихся из плена, произвел большое впечатление на французских солдат. В начале февраля 58-й пехотный полк был поднят по тревоге и двинулся в путь. Солдатам не сказали, куда их ведут. Только подойдя к Днестру, они поняли, что их бросают в бой против русских. Тогда они решительно заявили своим офицерам, что не будут воевать против советских войск.
— Открыть огонь мы отказались, — рассказывает об этом Марсель Кожир, — но артиллерия, которая находилась в 800 метрах от нас, с утра начала пальбу. Мы стали свидетелями ужасного зрелища. Перегруженные женщинами и детьми телеги были засыпаны картечью. Ужасный вид людей, бежавших под огнем по полю, зажег в нас такое возмущение, что мы перерезали телефонные провода, соединявшие артиллерию с постом командира, и оставили офицеров на месте побоища. Мы, простые солдаты, которые остановили кровавое побоище, хотели хоть как-нибудь способствовать победе русских рабочих и крестьян [147].
Об отказе солдат 58-го пехотного полка сражаться с советскими войсками вскоре узнала вся Франция. 24 марта 1919 г. Марсель Кашен, выступая во французской палате депутатов, говорил: «Эти солдаты вернулись в свои казармы. Когда на следующий день им приказали возобновить в крупных масштабах наступление, не удавшееся накануне, можете себе представить их настроение. Они отказались выступить (аплодисменты на крайней левой). Разве вы, французские депутаты, бросите им здесь упрек за это? Что касается нас, мы твердо заявляем, что они поступили правильно (аплодисменты на крайней левой. Крики. Шум)… Такова будет впредь судьба всех попыток насилия, направленных против народов.» [148]
Командование оккупационными войсками прилагало все усилия, чтобы расширить зону оккупации. Но попытки предпринять наступление терпели неудачу. Моральный дух иностранных солдат был подорван. Из Франции в письмах родных приходят вести о том, что французские рабочие рассматривают интервенцию как нападение буржуазии на рабочих и крестьян России. Теперь уже не одиночки, а целые части отказываются применять оружие против войск Республики Советов.
У командования рождается идея: послать из Одессы во Францию «настоящих рабочих и крестьян, чтобы они заявили в Париже, что рабочие и крестьяне не солидарны с большевиками. Но вот беда: где взять таких рабочих?» [149]