Тренер открыл двери, и все вышли наружу. Перед ними лежал Большой каньон во всей своей красе. Над каньоном располагалась площадка в форме подковы из стекла, так что через ее пол все было видно.
— Ух ты! — провозгласил Лео. — Страшновато…
Джейсон мысленно с ним согласился. Несмотря на амнезию и ощущение, что он здесь чужой, увиденное произвело на него впечатление.
Каньон был длиннее и шире, чем можно было себе представить по фотографиям. Они находились так высоко, что под их ногами кружили птицы. В пяти сотнях футов внизу по дну каньона петляла река. Пока они были внутри, на небе сгустились грозовые тучи, набросившие тени на утесы, словно хмурые выражения на лица великанов. Во всех направлениях, сколько хватало глаз, Джейсон видел красные и серые ущелья, вспоровшие тело пустыни, словно какой-то взбесившийся бог располосовал ее ножом.
Боль пронзила глаза, брови заломило. Взбесившиеся боги… Откуда взялась эта мысль? Джейсону показалось, что он подошел к чему-то важному… к чему-то, о чем он должен знать. И еще его охватило острое ощущение опасности.
— Эй, ты не болен? — спросил Лео. — Ты не собираешься блевать вниз? Жаль, я не взял камеру.
Джейсон ухватился за перила. Его трясло и кидало в пот, но не из-за страха высоты. Он моргнул — и боль ослабла.
— Я в порядке, — выдавил он. — Просто голова разболелась.
В небесах прогрохотал гром. Порыв холодного ветра чуть не сбил его с ног.
— Мы тут не в безопасности, — сказал Лео, прищурившись на тучи. — Гроза прямо над нами, а по сторонам ничего нет. Странно.
Джейсон поднял голову и увидел, что Лео прав. Темный круг туч обосновался точно над стеклянной площадкой, но остальное небо во всех направлениях было абсолютно ясным. У Джейсона появились какие-то нехорошие предчувствия.
— Так, орлы мои! — закричал тренер Хедж. Он нахмурился, глядя на тучу, словно она и его нервировала. — Нам, вероятно, придется сократить пребывание здесь. Так что давайте работать. Помните — говорить полными распространенными предложениями!
Загрохотал гром, и голова у Джейсона снова заболела. Не зная, зачем он это делает, Джейсон сунул руку в карман джинсов и вытащил монетку — золотой кружочек размером с полдоллара, только толще и более неровный. На монетке был выгравирован боевой топор. На другой стороне оказалось изображение какого-то типа в лавровом венке. Надпись представляла собой что-то вроде «IVLIVS».[2]
— Опа! Это что у тебя, золотишко? — тут же влез Лео. — А мне ты ничего не говорил!
Джейсон убрал монетку, недоумевая, откуда она взялась и почему у него такое ощущение, что она ему вскоре понадобится.
— Ерунда. Это всего лишь монетка.
Лео пожал плечами. Может, его мозгам, как и рукам, необходимо было постоянное движение.
— Ну, — вопросил он, — слабо тебе плюнуть вниз?
Они не очень-то утруждали себя выполнением задания. С одной стороны, Джейсона отвлекали гроза и его собственные путаные чувства. С другой стороны, он понятия не имел, как «назвать три осадочных пласта, которые вы видите» или «привести два примера эрозии».
На помощь Лео рассчитывать не приходилось — тот был занят: строил «вертолет» из ершиков для мытья бутылок.
— Смотри. — Он запустил вертушку.
Джейсон думал, что сей летательный аппарат тотчас рухнет, но лопасти из ершиков на самом деле вращались. Вертолетик пролетел половину расстояния от одной стенки каньона до другой, а потом потерял инерцию и упал в пропасть, совершая спиральные движения.
— Как ты это сделал? — спросил Джейсон.
Лео пожал плечами:
— Будь у меня резинка — он бы еще не так полетел.
— Слушай, серьезно, мы и вправду друзья?
— Были, когда я в последний раз об этом задумывался.
— Ты уверен? Что был за день, когда мы познакомились? О чем мы говорили?
— Ну… — Лео нахмурился. — Нет, не помню точно. У меня ведь СДВГ.[3] Какие тут могут быть подробности.
— Но я-то тебя совсем не помню. Я здесь никого не помню. Что, если…
— …ты прав, а все остальные ошибаются? — подхватил Лео. — Ты думаешь, что появился здесь только сегодня утром, а мы тебе дурим голову, навязываем несуществующие воспоминания?
Тихий голос в голове Джейсона сказал: «Именно так я и думаю».
Но такое предположение казалось совсем уж идиотским. Все тут воспринимали его присутствие как нечто само собой разумеющееся. Все, кроме тренера Хеджа, вели себя так, словно он был из этого класса.