Элиот попытался вмешаться.
– Послушайте…
– Прости, Элиот, – Шин развёл руками. – Таков друзей старинных крест.
– Хороший же из него друг, – Эрика ткнула пальцем в мужчину в костюме. – Тут такое творится, а он хочет промолчать!
– Эрика! – процедил Габриэль. – Хочешь умолкнуть, как остальные?
Девочка притихла и отвернулась.
Элиот замер. Не все его духи имели право разговаривать с ним. Когда он впервые применил свой Дар, умудрился призвать всех сразу. Они удивились и заговорили одновременно. Что-то там о «Сказаниях», потоках энергии, магии мироздания… Габриэль, тогда быстро навёл порядок. Как следствие – разговаривать с Элиотом позволялось не всем. Да и рассказывать не всё.
– Мы уже здесь, – еле слышно сказал Шин. – Позволь малышке сделать то, зачем она пришла.
Габриэль несколько долгих секунд смотрел то на него, то на Эрику. Элиот ждал. Встревать бесполезно – у духов свои заморочки, и спорить с ними смысла нет. По первому времени дурная привычка тщательно выбирать слова выводила из себя, но и с этим он смирился. Сложно переспорить созданий, живших за много лет до тебя.
– Ладно, – бросил Габриэль. – Думай, что говоришь.
Эрика взглянула на Элиота. Удивительным образом он смог увидеть тень печали в глазах, нарисованных золотыми линиями.
– Скоро всё изменится, – медленно заговорила девочка, и Элиот недовольно поморщился. Опять она будет говорить только то, что считает нужным. – Энергия мироздания колеблется так, что даже вкус воды переменился. Мы пока не знаем, к чему всё приведёт.
– На что это похоже? – без особой надежды спросил Элиот.
– Тьма тяжёлой поступью шагает по земле, так что даже воздух содрогается, – заговорил Шин. – Такое было раньше, когда угроза накрывала дом богов.
Превосходно. Тьма шагает по земле. Всё более чем ясно и прозрачно. Кажется, Элиот знал, кто написал те «Сказания», что лежат сейчас в дальней секции библиотеки. Их авторы тоже питали нездоровую страсть к метафорам.
Захотелось выругаться, но Элиот и виду не подал.
– Что ты имеешь в виду? – спросил он.
– Парень, не прикидывайся, – буркнул Габриэль. – Сам знаешь, какие войны были за Мир грёз. Перевожу с языка Шина на твой: энергия мироздания тогда так же колебалась, как сейчас.
– Имеешь в виду «Сказания»? – Элиот выпрямился.
– Да, – Габриэль кивнул.
– Хочешь сказать, что и сейчас одно из них воплотится?
– Мы и сами пока не знаем, – тихо сказала Эрика. – Я просто ощутила всплеск… и хотела тебе об этом рассказать.
– Давай ещё с каждым всплеском приходить, – проворчал Габриэль. – Можно подумать, у него дел мало.
Эрика опустила взгляд. Элиот уже открыл рот, чтобы поддержать её, но не смог вдохнуть. Воздух сгустился, стал тяжёлым, будто состоял из металла.
– Кажется, пора нам уходить, – сказал старичок.
Воздух снова стал лёгким, и Элиот сумел вздохнуть. Ещё раз. Ещё. Дыхание понемногу восстанавливалось, но что толку? Раз начал задыхаться, значит, силы на исходе.
– Так быстро… – прошептала Эрика. – Ты прав, Габи. У него и без меня проблем достаточно.
– А я предупреждал! – хмыкнул Габриэль и обернулся к Элиоту. – Будь готов, парень. Всякое может случиться.
Элиот кивнул, не в силах ответить.
– Рада была тебя видеть, – Эрика натянуто улыбнулась. – Как будет время… или силы…
– То есть в следующей жизни, – вставил Габриэль.
– Призывай нас почаще, – закончила девочка.
– Хорошо, – сказал Элиот. – Я отпускаю вас.
Габриэль кивнул. Эрика помахала рукой. Старичок склонил голову. Их силуэты растворялись в воздухе, будто кто-то размывал водой акварельные краски.
Золотое сияние погасло, и Элиот сумел вздохнуть полной грудью.
Духи жили за много лет до него. Перешагнув черту, отделяющую жизнь и смерть, они получили доступ к тайнам мироздания. Может быть, у них перед глазами вся картина, как у богов. Прошлое, будущее, настоящее переплетается в мире мёртвых, и…
И что ещё такого придумать, чтобы успокоиться?
Захотелось ударить кулаком об стол, но Элиот сдержался. Боги, всё только наладилось! В храме, в библиотеке, даже с преподавателями он нашёл общий язык, хотя они никогда не будут им довольны. Даже боги-хранители Священной земли не делают замечаний. И вот опять…
Элиот выдохнул. Похоже, его жизнь никогда не будет спокойной.
Красивый письменный стол из вишни казался огромным, любимое кресло внезапно стало жёстким и неудобным. С каждым новым словом, выведенным на бумаге, Сиири становилось всё хуже. Казалось, договор был не щитом на случай проблем, а оковами, которые она добровольно защёлкнула на своих запястьях. И даже пункт о том, что богиня войны имела право остановить соревнования в любой момент без расплаты, не добавлял спокойствия.