Рискуя жизнью, железнодорожники использовали для диверсий налёты советских самолётов на узел, когда немецкий персонал и охрана узла обычно прятались в убежищах. То, что не попадало под советские фугаски или зажигалки, загоралось от рук бесстрашных патриотов. Особенно активно проводили подобные операции комсомольцы Н. Зеленин, В. Иванов, А. Борзенков, Н. Мерцалов, И. Котович, С. Голофеев и Г. Шелевкин. Ими был сожжён склад на станции Орел-1, в котором хранилось большое количество парашютов и продовольствия. В другой раз они сожгли несколько вагонов с военным обмундированием и снаряжением.
Гитлеровцы доставляли в Орел по железной дороге большое количество бензина и складировали его на Привокзальной площади. Отсюда бензин развозился на фронт, аэродромы и т. д. Тут же был устроен заправочный пункт для автомашин. В феврале 1942 года, когда на складе скопилось более 500 двухсотлитровых бочек с бензином и разгружался очередной, только что прибывший состав с горючим, вспыхнул пожар. Огонь охватил огромные штабеля бочек и перекинулся на стоявший рядом состав с горючим и находившийся за ним эшелон с артиллерийскими снарядами. Всю ночь бушевал огонь, уничтоживший полностью огромный склад бензина, состав с бочками для горючего и несколько вагонов с боеприпасами. В октябре 1942 года патриоты–железнодорожники подожгли склад нефти, на которой работала электростанция, питавшая энергией паровозное депо и другие службы узла. Несколько раз возникали пожары в паровозном депо.
Гитлеровцы сбивались с ног в поисках диверсантов, но безуспешно.
Молодые патриоты В. Шевлюга, И. Гончаров, Н. Яхонтов, В. Голомысов, П. Щекотихин и А. Агошков работали на станции связистами, обслуживая воздушные линии узла. Они всячески нарушали связь, а при восстановлении её путали провода, замыкали их, делали плохие пайки. Патриоты имели доступ к серной кислоте, которая была на сигнальных постах. Однажды Голомысов и Яхонтов наполнили кислотой 30 стеклянных бутылочек. Когда на станции остановился Состав с артиллерийскими орудиями на платформах, Голомысов и Агошков подобрались к ним, порезали чехлы и побросали бутылочки с кислотой в стволы орудий. В другой раз связисты из группы В. Шевлюги вывели из строя все станционные аккумуляторы, подсыпав металлические опилки в электролит. После этого случая русские электрики и связисты были сняты с ночных дежурств на станции.
Начальник узла Майер, не доверяя орловским железнодорожникам, назначил своих контролёров в каждую паровозную бригаду, приставил надсмотрщиков к составителям поездов, сцепщикам и стрелочникам, установил жёсткий контроль над путейцами, но патриоты–железнодорожники ухитрялись обманывать немецких контролёров. Некоторые из немецких контролёров, такие, как Эмиль Блеме, Ганц Якоби, солдаты Пауль, Вилли, Генрих (фамилии их не установлены), и другие, со временем нашли общий язык с советскими рабочими, прониклись ненавистью к фашизму и, как могли, помогали подпольщикабд.
Одной из форм массовой борьбы орловских железнодорожников против оккупантов был невыход на работу «по болезни». Рабочие причиняли себе различные увечья, ожоги и т. д. Получив приказ вести воинский состав к фронту, машинист Ф. И. Сорокин растравил каустической содой коленный сустав, а когда этого оказалось мало, чтобы получить освобождение от работы, он ушиб себе левую руку. Машинист В. Лазарев избавился от работы на паровозе тем, что обжёг цианистой кислотой обе руки и постоянно поддерживал их в болезненном состоянии. Таким же путём освободились от работы машинист А. Дутов, слесари–паровозники А. Кузнецов, А. Докукин, М. Деменин и многие другие квалифицированные рабочие.
Врач Орловского узла С. В. Дмитров всемерно помогал железнодорожникам. Он давал заключения о «болезнях», советовал железнодорожникам, как симулировать то или иное заболевание. Через кабинет С. В. Дмитрова прошли тысячи (с повторными визитами) железнодорожников, «страдавших» затяжными «недугами».
Повальные «заболевания» железнодорожников значительно подрывали работу узла. Майер обвинял врача в плохой постановке лечебного дела. С. В. Дмитров умел доказывать ему, что болезни рабочих являются результатом голодания и антисанитарных условий на производстве.