Лишь одному из семерых, бежавших из камеры смертников, подпольщику В. Ерохину, удалось в конце июля выбраться из города. Ночью он прорвался сквозь «кольцо безопасности», опоясывавшее Орел, ползком пробрался через расположение гитлеровских войск, явился в штаб части Красной Армии и через несколько дней во время боев за Орел привёл в город одну из первых групп советских разведчиков.
Мужественно боролась с оккупантами подпольная комсомольско-молодёжная группа В. Берзина, возникшая в начале 1942 года. В неё входили кроме Берзина А. Кочеров, Д. Утукин, Ю. Бондаренко, А. Голубев и девушка Тоня (фамилия её пока не установлена). Под видом вечеринок ребята собирались в доме деда В. Берзина — П. Е. Солодникова, иногда на Пороховой улице в доме Кочеровых, а чаще у Ю. Бондаренко на Пожарной улице. Обычно В. Берзин играл на скрипке, всегда был наготове патефон.
Во время встреч юные подпольщики знакомились с последними сводками Совинформбюро (у них был самодельный радиоприёмник), разрабатывали планы очередных операций.
Мать В. Берзина — Ф. П. Солодникова сохранила часть дневника сына, в котором скупо, иногда зашифрованно освещается боевая деятельность этой небольшой, но сплочённой подпольной группы. Так, в записи от 28 апреля 1942 года говорится: «Был подожжён склад автоматов по Комсомольской улице. Жертв нет. Сгорело всё, что нужно». А произошло вот что. В один из дворов по Комсомольской улице гитлеровцы завезли большое количество ящиков, сложили их в штабеля и поставили часового. Подпольщики разведали, что в ящиках автоматы. И вот ночью В. Берзин, Д. Утукин, А. Голубев и Тоня, выждав, когда часовой зашёл в дом обогреться, облили ящики бензином и подожгли их. Новенькие, только что привезённые из Германии автоматы сгорели.
Работая в немецком военном госпитале слесарем, В. Берзин вместе со своим отчимом Д. Тикстоном (механиком госпиталя) взорвал двигатель, который давал электроэнергию и освещение всему сложному хозяйству большого госпиталя. Они сожгли и прачечную вместе со складом, где хранилось большое количество обмундирования.
Под руководством и при активном участии Д. Тикстона В. Берзин и его друзья научились делать «ежи» из стальной проволоки. Они имели три острых и прочных шипа, и, как ни брось такого «ежа» на дорогу, один из шипов обязательно торчит кверху. Наезжая на «ежа», вражеская машина останавливалась, её шины требовали ремонта.
Подпольщики вели активную агитационную работу среди населения. Они сами составляли листовки, переписывали их от руки и распространяли по городу. Ребята наклеивали листовки на дверях военной комендатуры и городской управы, на витрине против комендатуры, где вывешивались приказы военного коменданта.
Молодые подпольщики установили связь с пленными советскими лётчиками, находившимися в тифозном бараке лагеря военнопленных. Поправившись, лётчики решили с помощью подпольщиков бежать из плена и перейти линию фронта. В. Берзин и его друзья собрали для них гражданскую одежду. Д. Утукин, до войны окончивший школу чертёжников, стал большим мастером по изготовлению различных немецких печатей и подделке всевозможных пропусков. Он снабдил беглецов необходимыми документами. Переодетые лётчики благополучно бежали и выбрались из Орла.
Группа Берзина продолжала действовать до освобождения города. Все её участники, за исключением Ю. Бондаренко[500], в первый же день, как только части Красной Армии вступили в Орел, ушли на фронт.
В Орле активно боролось против оккупантов до двух десятков комсомольско–молодёжных подпольных групп. Много славных дел совершили юные патриоты.
К славным участникам орловского подполья по праву относятся работники так называемой «русской больницы», которая существовала в городе весь период оккупации.
Интересна история этой больницы. Когда 3 октября 1941 года Орел был внезапно захвачен гитлеровскими войсками, в окружном военном госпитале осталось 550 тяжелораненых бойцов, командиров и политработников Красной Армии. Примерно такое же количество раненых советских воинов находилось в других, более мелких госпиталях Орла.
Вместе с ранеными в оккупированном Орле остались начальники отделений окружного военного госпиталя, военврачи второго ранга хирурги С. П. Протопопов, Б. Н. Гусев и врач А. А. Беляев. В Орле перед захватом его противником находилась армейская госпитальная база, начальником которой был бригвоенврач В. А. Смирнов. До самого последнего момента он принимал меры к тому, чтобы эвакуировать как можно больше раненых из госпиталей. Когда город был захвачен врагом, он сам не смог уйти и присоединился к оставшимся в окружном госпитале врачам.
500
Юрий Бондаренко умер в декабре 1942 года, заразившись тифом при общении с больными военнопленными, находившимися в тифозном бараке.