Приглушённо, уважая тишину, заговорил Рюрген.
— Генерал Челенгорм просит вас присоединиться к нему во главе колонны, как только дивизия тронется.
Младший устремил взор к светлеющим небесам.
— Осталось только шесть миль до Осрунга. Как вы думаете, сэр, сегодня будет битва?
— Надеюсь, нет. — Хотя, клянусь Судьбами, я надеюсь, будет. О пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, молю вас лишь об одном. Ниспошлите мне битву.
Честолюбие
— Фин?
— Мммм?
Он приподнялся на локте, улыбаясь ей сверху вниз.
— Я тебя люблю.
— Мммм.
Пауза. Она давным-давно перестала ждать любви, разящей подобно молнии с небес. Иные предрасположены к такой любви. Другие же имеют голову покрепче.
— Фин?
— Мммм?
— Ну правда. Я тебя люблю.
Она любила его, хоть ей почему-то и трудно произнести эти слова. Почти-почти всем сердцем. Он великолепно смотрелся в мундире, а без него — ещё лучше, порой удивлял и смешил её, и в их поцелуях определённо пылал огонь. Он был достоин, великодушен, усерден, почтителен, хорошо пах… пускай не обладал выдающимся интеллектом, но пожалуй так даже лучше. Двум таким редко хватает места в одном браке.
— Хороший, — промурлыкала она, теребя его за щеку. У неё к нему море великих чувств, и лишь иногда возникает самая малость разочарования — что гораздо лучше её отношения к большинству мужчин. Они прекрасно дополняли друг друга. Оптимист и пессимист, идеалист и прагматик, мечтатель и циник. Не говоря уж о его благородной крови и её пылком честолюбии.
Он разочарованно выдохнул.
— Ёлки, клянусь, тебя любят все в нашей армии.
— Твой командир, лорд-губернатор Мид?
— Ну… нет, пожалуй он — нет, но я уверен даже он потеплеет, если ты перестанешь строить из него кромешного придурка.
— Если я перестану, он будет строить его из себя сам.
— Наверно, но вытерпеть такое от самих себя у людей обычно хватает сил.
— Есть лишь один офицер, чьё мнение мне чертовски небезразлично.
Он улыбнулся, проводя по её груди кончиком пальца.
— Правда?
— Капитан Хардрик. — Она прищёлкнула языком. — Я полагаю всему виной его очень, очень тесные кавалерийские брюки. Мне нравится ронять всякие вещи, чтобы он мне их поднимал. Ой. — Она дотронулась пальцем до губ, захлопала ресницами. — Я проклятущая неумеха, снова уронила веер! Если вам не трудно, не могли бы вы мне помочь, капитан? Вы его почти достали. Только наклонитесь чуточку ниже, капитан. Лишь… чуточку… ниже.
— Бесстыжая. Не думаю, что Хардрик бы тебе подошёл. Он же тупой, как доска. Ты бы и две минуты не выдержала.
Финри дунула себе под нос.
— Пожалуй, ты прав. Красивая задница — ещё не всё. То, чего никогда не поймут большинство мужиков. Может… — Она перебирала своих знакомых на роль самого несуразного любовника, просияв, когда перед ней высветился наилучший кандидат. — Бремер дан Горст, а? По правде говоря, не скажу, что он берёт своё внешностью… или осанкой… или остроумием, но у меня ощущение, что под неказистой оболочкой в нём бушует бездонный колодец чувств. К голосу, само собой, придётся привыкнуть, если от него удастся добиться более двух связных слов, но коли тебя привлекает сильный и молчаливый типаж, я бы назвала его шансы потрясающе высокими по обеим позициям… Что? — Хэл больше не улыбался. — Да я шучу. Я тысячу лет его знаю. Он безобидный.
— Безобидный? Ты хоть раз видела, как он сражается?
— Видела, как он фехтует.
— Далеко не одно и то же.
В его сдержанности было что-то, от чего ей захотелось узнать больше.
— А ты видел, как он сражается?
— Да.
— И?
— И… я рад, что он на нашей стороне.
Она легонько щёлкнула его нос кончиком пальца.
— О, бедный малыш. Ты его боишься?
Он скатился с неё на спину.
— Чуть-чуть. Все должны чуть-чуть бояться Бремера дан Горста. — Это удивило её. Она и не думала, что Хэл вообще чего-то боится. Некоторое время они лежали так, сверху на ветру тихо хлопала холщёвая ткань.
Теперь она почувствовала себя виноватой. Она любила Хэла. В тот день, когда он объяснился, она подытожила всё до мелочей. Взвесила все за и против и решительно доказала себе это. Он хороший человек. Один из лучших. Отличные зубы. Честный, храбрый, верный до неприличия. Но порой этого мало. Вот почему ему нужен кто-то более практичный, вести его через перипетии жизни. Вот почему ему нужна она.