— Но если они будут приезжать и уезжать пустыми, то это будет выглядеть очень подозрительно, — заметила Вероника.
— Вот именно. Логично будет… что?
— Если они будут что-то привозить с аэродрома, а потом возвращаться за новой партией, — девушка начала задумчиво рисовать на листке бумаги. — Может, иконы какие-нибудь купим? А может, ремонт спонсируем? Всякие там строительные материалы, краски, гвозди…
Я посмотрел на ее рисунок — непроизвольно она нарисовала гриб ядерного взрыва. Склонности к геноциду, однако. И тут меня осенило.
— Пожар.
— Что?
— Пожар в одной из квартир, — я махнул рукой в сторону жилого дома. — И отец Христофан любезно селит у себя тех людей, которым негде жить, пока весь дома не осмотрят. И само собой, им понадобится гуманитарная помощь. Одежды, еда, всякое такое. А тут объявляется меценат, который решил все это предоставить. Но для того, чтобы предоставить, все это сначала нужно привезти самолетом из другого города, а потом на грузовиках доставить сюда.
— Пожар… — протянула Ника, идея ее явно заинтересовала. — А никто не пострадает?
— Мы позаботимся, чтобы в этот момент в избранной квартире и соседних никого не было, — успокоил я. — И сообщим пожарникам заранее. Из дома, само собой, всех нафиг удалят, а тут храм под боком, где всегда готовы принять нуждающихся.
— Класс! — она встала… и тут же опустилась обратно на скамейку. — Не пойдет. Прессе нужно будет дать этого богатого мецената, а ни мне, ни тебе, ни тем более новичкам светиться на экране нельзя. А если не покажем, за нами такое папараци-сафари устроят…
— Не беда, дадим им мецената. У меня как раз есть такой на примете. Полгода назад наследство получил, от одного родственника. С тех пор жертвует потихоньку на разную фигню. По паре миллионов в месяц уходит.
— Так у тебя есть друг-миллионер? — удивилась девушка. — А почему тогда…
— Почему я зарабатываю на жизнь таким образом? Все просто — деньги, дающиеся просто так, портят человека. Хотя в моем случае они даже не пытались…. А друг мой — не совсем друг, скорее, бывший однокурсник, в институте вместе учились.
— Ты еще и в институте учился! — констатировала Ника. — Интересно, каким наукам?
— А ты сама как думаешь?
— Психология.
— Вот именно.
Она снова склонилась над схемой. В этот момент мимо как раз проходил какой-то парень, и остановился, невольно залюбовавшись красивой девушкой. Вот только красивая девушка отреагировала своеобразно:
— Чего глаза вылупил? Иди, куда шел.
Быстро закивав, он перешел на бег, и скрылся за поворотом. Ника засопела, увлеченно выводя на листе изображение грузовиков, самолета, домов, и наконец обозначила стрелки окончательного маршрута.
— Ну вот, а говорила, что не умеешь планировать, — я вырвал из тетради лист со схемой, и спрятал в карман. — Глянь, как красиво получилось, еще и с перспективой. Тебе надо в инженерное бюро иди работать, будешь здания проектировать.
— Закончил издеваться?
— Да. Если тебе лучше, то поехали, у нас на сегодня еще дел — завались!
**********
Голова разлеталась на куски, каждое движение приносило невыносимую боль. Глухо застонав, Хренкин разлепил веки, каждое из которых весило не меньше тонны, и обнаружил в поле зрения чашку с водой, медленно приближающуюся к его рту. Благодарно замычав, следователь потянулся к ней губами….
Чашка внезапно взмыла вверх, перевернулась, и на капитана обрушился водопад.
— С добрым утром, Олежа, — Ирина, сама любезность, отвесила Хренкину две хлесткие пощечины, и отступила на шаг назад. — Извини, что так грубо, но есть важный разговор.
Чья-то могучая рука схватила следователя за шиворот, с легкостью оторвала от кровати, и понесла по направлению к балкону.
— А-а-а, помогите, убивают….
— Закрой пасть, урод! — посоветовал Гоблин, перекидывая тщедушное тело через перила. Капитан повис в воздухе, с ужасом глядя на высоту двенадцатого этажа у себя под ногами.
— Давайте ему парашют сделаем, — предложил меланхоличный Философ. — Из простыни. Посмотрим, какой из него десантник.
— Да нет, давайте лучше распнем. Вниз головой, — внес коррективы Крысолов.
От ужаса Хренкин сразу протрезвел.
— Да что вы, не надо, я больше так не буду, обещаю…
— Отвечаешь? — прогудел Гоблин.
— А?
— За базар отвечаешь, что больше так не будешь?
Не знакомый с блатным жаргоном, Хренин замолчал, лихорадочно обдумывая, при чем тут общеупотребительное торговое место с крытыми или просто под небом торговыми рядами.
— Заносите его в комнату, — позвала Ирина.
Она лично усадила капитана на стул, с материнской заботой придвинула к нему столик, налила в стакан холодного пива, и даже выставила закуску. Следователь постепенно успокоился.
— Не бойся, Олежа, не бойся, я тебя в обиду не дам. Ребята погорячились, всякое бывает. Расстроил ты их вчера сильно, понимаешь?
— Угу….
— Они тебя даже бить вздумали. Вот молодежь нынче, только калечить умеют. А я им говорю: Да погодите вы за радикальные методы хвататься. Олежа у нас еще не совсем пропащий человек, он свою вину искупит, и даже в двойном размере. Я ведь была права, Олежа? — ее тон посерьезнел. — Не зря я ответственность на себя взяла за то, что ты исправишься?
Хренкин посмотрел на нее жалобными глазами.
— Надо, Олежа, надо. Пойми, на тебя вся надежда. Луну посадили, а она на себе все контакты замкнула. Никто с нами без нее работать не хочет, все агенты разбежались. И приходится нам самим крутиться. Один только выход у нас: поймать тех гадов, что ее подставили, сестру ее неблагодарную, и властям сдать. И все уладится.
— Я понимаю….
— Хорошо, что понимаешь, — Ирина выложила перед ним две туго перетянутые резинкой пачки денег. — Я тоже свою ошибку признаю, надо было раньше сообразить, что за идею в вашей конторе никто горбатиться не будет. Всех вас надо мотивировать, правильно?
— Очень надо, — с готовностью согласился Хренкин. — Прям позарез!
— Вот и хорошо. Здесь восемь тысяч. Получишь еще столько же, когда Вероника и ее дружок окажутся за решеткой.
— Всего шестнадцать… — разочарованно протянул следователь.
— Олежа! — строго сказала Ирина. — Ты не дослушал. Шестнадцать ты получишь только от нас. А когда Луна выйдет, мы ей расскажем про твой трудовой подвиг, и она тебя с ног до головы такими бумажками обсыплет. Будешь богатым человеком, будешь на своем "мерседесе" рассекать, с моделями в ресторанах сидеть, виллу свою заимеешь… Ну что, хорошая мотивация?
— Еще как! — Хренкин деловито схватил рукой доллары. — Я согласен.
— Молодец. Кушай, Олежа, набирайся сил. Сегодня придется тебе побыть американским копом из фильма, будешь в одиночку целую банду брать. Да не бойся ты, мы рядом, подстрахуем.
*************
С новичками мы встретились на квартире, которую они сняли по прибытию в город. Вид у всех был не сильно радостный — серьезные до невозможности.
— Мы уже знаем про Игоря, — Катя с красными от слез глазами бросилась Нике на шею. — Сочувствую.
— Спасибо.
Вася поддержал меня дружеским хлопком по плечу, от которого я чуть не влетел в стену. Артем отпустил едкое замечание в его адрес. Тут же появились Дориан и Пуаро, довольные, как слоны.
— Стало быть, наши маленькие друзья ввели вас в курс дела? — я кивнул на них.
— Полностью, — прогудел Вася. — И благодаря им мы не только добрались сюда в целости и сохранности, но еще благополучно довезли и спрятали деньги.
"Ну что, Фат, понравилось в Артезии?" — поинтересовался Пуаро.
"Немного тесновато на мой взгляд, а в общем, понравилось"
— Когда будем вывозить портал? — по деловому спросил Артем.
— Тихо-тихо, не гони лошадей, — я кивнул Веронике. — Бери Артема, Васю и артезианцев, и двигайте по адресам. Катя, прикроешь меня на встрече.
— На встрече… хорошо, я готова.
"Дориан, как она?"
"Свыклась немного. Считает ребят своими друзьями, но страшно боится, что ее посадят в тюрьму. Говорит, родители строгие, не простят ей такого позора"