Усатый, на которого полетели кровавые брызги, с ужасом завопил. Трое друзей окружили его полукольцом.
— Нет, прошу, не убивайте… — захныкал садист. — Пожалуйста, я сделаю все, что вы скажете, только не убивайте….
— Сделаешь, говоришь? — с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, переспросила Ника. — Встань.
Усатый поднялся.
С улыбкой глядя ему в лицо, Вероника неожиданно выстрелила в коленную чашечку. Усатый вскрикнул. Хаким поддержал игру, замахнулся, и тяжелая лапа обрушилась на спину Усатого, ломая позвоночник. Вася врезал левой, с одного удара проломив садисту череп, и отбросив тело на полметра в сторону.
Читай на Книгоед.нет
— Сдохни, — закончила Ника, выпуская последнюю пулю ему в сердце.
— Нет, не подходи! — Тощий пальнул меня, и в отчаянии швырнул пистолет. — Отстань!
Я загнал его на башню, откуда открывался просто потрясающий вид на местные красоты. Но сейчас нам было не до них. Башню почти не использовали — здесь не было мебели, просто круглая комната, и все.
Тощий вскочил на подоконник, но тут же отпрянул назад, повернулся, и затрясся от ужаса.
— Слушай, ну давай, поговорим! Мы же умные люди, зачем нам решать все грубой силой?
— Интересный подход, — я был безоружен, но его панический страх не позволял ему сделать хоть какое-нибудь действие. — Когда ты загнан в угол, у тебя остается два выхода — или зубами пробивать путь на волю, или попробовать договориться. И, знаешь, по статистике девяносто процентов людей выбирают первое.
Тощий согласно закивал.
— Мы же профессионалы, мы легко можем найти общий язык…
— Ты не профессионал, а навоза кусок. Да, получилось у тебя неплохо — стравить лбами дядю и племянницу, наговорить Белому кучу гадостей про Веронику, а Веронику при помощи жестких действий убедить, что ее дядя хочет крови, да, неплохой план. И про захват мира подсказать, чтобы Белый с ушами в эту историю влез, и нас с Игорем использовать, зная, что мы с Никой найдем общий язык, и она нам все расскажет. Просто гениальный манипулятор. Одно ты не учел — то, что мы не просто какие-то там воры. Мы способны на большее.
Тощий оглянулся через плечо. Падать ему не хотелось.
— Не подходи…
— Заткнись, теперь я говорю. Это из-за тебя Ника сбежала из дома. Это ты узнал, что она нашла дневник отца, и ты подсмотрел в записи, которые она расшифровала. Это ты рассказал все Белому, и он вынужден был вмешаться. Это ты посоветовал ей делать ноги, пока не поздно. Из-за тебя Вероника три месяца думала, что ее дядя — подонок.
На крышу замка медленно заходил вертолет, и грабители засуетились, вытаскивая награбленное добро наверх. Тощий обвел комнату безумным взглядом.
Все, что мне надо было сделать — метнуть карту.
Это я и сделал.
Вскрикнув, когда что чиркнуло ему по шее, Тощий отшатнулся, разжал руки, и спиной вперед полетел с башни вниз….
Эпилог
Лето в этом году выдалось необычайно жарким. Синоптики уже успели отметить какую-то аномалию, первую за последние три года, когда температура на столбике была под плюс сорок, а дождей не предвещало вообще. Неудивительно, что морские курорты были забиты под завязку, а в душных офисах сотрудники, сидящие под кондиционерами, только посмеивались над теми, кто, в виду своей профессии, вынужден был работать на улице.
Из-за жары на кладбище почти не было народу, и никто не обратил внимания на молодую девушку в футболке, джинсах и кедах, чьи светло-русые волосы были заплетены в незамысловатый "конский хвост". Подойдя к нужной могиле, Вероника положила цветы, и минуты три стояла, разглядывая высеченный на камне портрет, и надпись: "Руслан Андреевич Геращенко, 2.03.1970 -23.06.2018"
— Дядя…
Нужные слова не лезли в горло. Весь месяц она составляла речь, придумывала, что сказать, как объясниться… но сейчас, стоя на могиле опекуна, забыла все.
— Прости меня, дядя… Я, честное слово, не хотела… Ты был прав, реальный мир очень жесток. Ты всего лишь хотел уберечь меня от опасности. А я, дура, не послушалась.
Большая белая бабочка выпорхнула откуда-то, и села на могилу, сложив крылья. Глядя на нее, Ника отчего-то подумала, что это душа Белого явилась, чтобы выслушать племянницу.
— Но, знаешь, я все равно не перестану. Я буду идти дальше, буду делать то, что у меня получается лучше всего — потому что мне это нравится. Ты можешь меня осуждать, но это мой путь. Я его выбрала, и я буду идти до конца.
Сзади зашуршали чьи-то шаги. Ника резко развернулась, инстинктивно потянувшись к пистолету, и чуть не столкнулась лоб в лоб с Луной.
— Лиза!
— Привет, — охотница за головами улыбнулась.
— Ты что здесь делаешь?
— Да вот, цветы принесла, а что? — Ника подозрительно прищурилась. Луна рассмеялась.
— Ну да, само собой, я знала, что ты здесь появишься, и заранее поставила наблюдателей. Забыла, кем я работаю?
— Клади свои цветы уже.
Несколько минут девушки стояли рядом, разглядывая ухоженное кладбище.
— Надо бы и себе здесь место прикупить, — заметила Луна. — Тихо, спокойно, хулиганов, которые могилы обворовывают, нет. Только на этом участке сильно жарко, а вон там, скажем, под деревом, будет в самый раз. И памятник заказать — ангел из черного камня, раскинувший крылья. А что? Самое надежное инвестирование в будущее, окупится с вероятностью в сто процентов….
— О чем ты хотела поговорить?
Луна покачала головой.
— Что, вот так сразу? Мы столько не виделись, а ты даже просто поболтать не хочешь.
— У меня мало времени, — коротко ответила Ника. — Давай ближе к сути.
— Научила на свою голову… У меня для тебя подарок. Вот, держи.
Вероника уставилась на протянутый ей конверт.
— Думаешь, бомба? — улыбнулась Луна. — Бери.
— И что это?
— Когда я узнала, что ты сбежала из дома, то сразу подумала, что ты решила разыскать отца. Ведь он пропал без вести, а тело так и не нашли, и кое-кто тогда поговаривал, что он жив. Ну, я напрягла свои связи, копнула в одном месте. Здесь все, что мне удалось узнать. Дальше твой ход.
— Спасибо, — Ника нерешительно затопталась на месте, но потом вдруг шагнула вперед, и заключила двоюродную сестру в объятия. — Ты даже не представляешь, как это для меня важно.
— Да уж, куда мне…
— И… извини, что тогда так вышло. Ну, с тюрьмой. Я думала…
— Ничего не говори, — прошептала Луна, гладя ее по голове. — Я и так все знаю. Просто живи, и живи так, чтобы мне и твоему дяде на небесах за тебя не было стыдно. Это все, что я прошу.
— Спасибо.
Спустя некоторое время они пошли от могилы к выходу, лениво перекидываясь словами и глядя на безоблачное, голубое небо.
— Помнится, в первый раз мы встретились тоже здесь, — сказала Луна. — Это было на похоронах твоей матери. Нам обоим тогда было по десять лет….
— Да хватит уже о смерти! — не выдержала Ника. — Мне грозит реальный срок, а ты нет, чтобы сказать что-то веселое, подбодрить, пошутить, в конце концов!
— А смысл? Жизнь, Вероника, для того и дается, чтобы умереть было не страшно. И чем раньше ты это осознаешь, тем лучше.
— Точно, ненормальная.
— Просто циничная. И ты такая же, только признавать не хочешь, — охотница за головами остановилась. — Ну, мне туда. Счастливо.
— Спасибо, что тогда научила меня… ну, всему, что нужно знать, — Ника смотрела в землю. — Без тебя бы у меня ничего не получилось.
— Я всего лишь подсказала правильный путь. Все остальное ты сделала сама, — Луна неожиданно показала ей язык. — Надеюсь, еще увидимся.
— Да, я тоже надеюсь.
*****************
— Шаурмы, — коротко попросил я продавщицу ларька. — И поострее.
В ожидании заказа пригляделся — не повторится ли московская история? Но продавщицу выдавал живот, сообщавший о крайних сроках беременности, а Вероника точно бы не пошла на такое, даже ради маскировки.
Получив еду, я прошелся по парку, и сел на скамейку, глядя на крошечный пруд. Эх, хорошо в Красноярске… Вообще, осознание того, что тебе осталось всего чуть-чуть, придает жизни острых ощущений. Все кажется новым, любая красота, которую ты раньше не замечал, сейчас встает перед глазами.