— Другими словами, ты думаешь, что он просто возится с нами? И он не хочет нас убить?
— …Я не знаю. Может, он, играючи, заводит нас в ловушку. Или он просто играет.
«И потому угадать мысли Тгунея нельзя? Он очень сложный противник», — подумала Мора.
— Мы в засаде на этой горе. Может, нас завел сюда седьмой? — спросила Мора.
Адлет скрестил руки на груди и задумался над ее вопросом.
— Но, Мора, это ты нашла гору? — сказал Ханс.
— Но я говорила, что мы сможем поговорить там, — добавила Фреми.
А потом Ролония робко подняла руку.
— Эмм… Простите, но могу я что-нибудь сказать? — Адлет кивнул ей, и Ролония продолжила. — Седьмой… он не хочет, чтобы его раскрыли.
— Что ты имеешь в виду?
— Седьмой не хочет, чтобы другие знали о его сущности. Потому он ничего не делает, чтобы сохранить свою сущность в тайне. И он не хочет, чтобы его подозревали.
— Тогда зачем седьмой пришел сюда? Нет смысла ему оставаться среди нас, если он хочет просто скрывать свою сущность, — спорила Фреми, отрицая теорию Ролонии.
— Нет, думаю, Ролония в чем-то права, — сказал Адлет, и все посмотрели на него. — Это только догадка, но… может, седьмой вообще ничего не делает. Он не вел нас сюда, не говорил ничего о наших передвижениях Тгунею.
— Почему ты так думаешь?
— Если бы мы шли по безопасному пути, защищенному от внезапных атак, мы все равно прошли бы через эту гору. Тгуней должен был это понимать. Потому, видимо, Тгуней появился случайно, когда мы отдыхали на том холме. Он мог атаковать, даже если бы мы не отдыхали, он мог бы появиться из-за спины, пока мы шли.
— Но почему седьмой ничего не делает?
— Думаю, седьмой и собирался ничего не делать в битве. Он решил остаться на нашей стороне.
— Как это?
— Значит, седьмой ждет шанса уничтожить нас всех. Если бы он ударил посреди побега, некоторые смогли бы сбежать. А убийство одного или двух вряд ли удовлетворит седьмого.
Все замолчали.
— Седьмой, наверное, ждет идеального момента. А пока он ничего не делает, его никто не подозревает. Но, как я и сказал, это только догадка.
— …Если это так, то как нам найти седьмого? — спросила Мора. — Пока седьмой не сделает ход, у нас нет шанса его обнаружить. Но если седьмой что-нибудь и сделает, то только когда мы будем в тупике. Что нам делать?
Ханс хлопнул в ладоши, выражая возбуждение.
— Нья, нья? Ужасно. Нам в любом случае суждено быть побитыми, нья?
— Не только Тгуней, но и он забавляется, — невесело сказала Мора.
Ханс состроил лицо, словно не понимал, почему она так сказала.
— Нет, я серьезно. Но, в то же время, разве не скучно постоянно быть серьезным, пока вы веселитесь, нья?
«Ну, да», — подумала Мора.
Адлет продолжал.
— Насколько я слышал из рассказа Фреми, думаю, мы не сможем разгадать поведение Тгунея, пока он не использует свою лучшую тактику для победы. В то же время, мы не можем предсказать, что сделает седьмой.
— Разве не ты сильнейший в мире? И так быстро сдаешься?
— Мы окружены. Адлет, как мы выберемся отсюда? — спросила Мора.
— Пока мы здесь сидим, ситуация становится хуже. Нам нужен план, — сказала Фреми.
Товарищи высказывали свои мнения, а Адлет тихо сказал.
— Есть только один способ справиться.
— Какой?
— Раскрыть тайну Тгунея, — слова Адлета заставили остальных замолчать.
«Тайну Тгунея?» — Мора не понимала, что Адлет имел в виду.
— Смотрите на это, — Адлет вытащил гвоздь в двадцать два дюйма длиной из одного из кисетов. Он был похож на гвоздь, что он вонзил в Тгунея.
— Нья, что это?
Адлет рассказал о так называемом Гвозде Святых. Он рассказал и он конце гвоздя, где был кристаллизованный яд из крови Святых. И объяснил, что если Кьема задеть им, яд тут же заполнит их тело.
Слушая объяснения Адлета, Мора обдумывала их и понимала, что этот Атро очень много знает о Кьема. Но она этого не понимала. Она никогда не слышала о ком-то, осмелившемся превратить кровь Святой в оружие, тем более, получить из крови яд.
— Ты… вонзил его в Тгунея? Ты смог это сделать? — спросила Мора, и Адлет уверенно кивнул.
— Я точно вонзил его в бок Тугнея. И яд был в его теле. Но Тгуней все еще жив.
«Поверить не могу», — подумала Мора. Ролония и Фреми побледнели.
— Почему он не сработал? Если я правильно поняла, это могло бы убить Тгунея.
— Нья. Это уже серьезная проблема, нья, — сказал Ханс.