— Верно, нья. Мы в тот раз обсуждали стратегию, нья, — рассмеялся Ханс. Потом принцесса-сан рассказала план Голдофу. Я сказал Доззу, что принцесса хочет заманить тебя в ловушку, Ролония, но попросил его не вмешиваться. Принцесса-сан, как и ожидалось, сыграла превосходно, Ролония была успешно отделена от остальных.
— Где ты взял флейту? спросил Адлет.
— Она была у принцессы.
«Ясно теперь», — услышав все это, Адлет понял, как все это глупо.
— Честно сказать, нья, я следил за тобой, Ролония, пока ты была вдали от Адлета и остальных. Я следил в облике солдата-трупа, нья. И я сразу понял, что ты попалась в ловушку, что принцесса-сан хорошо сыграла свою роль.
Ролония потеряла дар речи.
— Тогда я и решил, что ты вряд ли седьмая. Будь ты седьмой, Ролония, ты бы поняла, что тебя подозревают, потому не стала бы действовать самостоятельно. Я следил за тобой. А ты попала в ловушку и позволила загнать тебя в угол, пока ты не оказалась при смерти, нья.
— З-зачем все это? Я ведь чуть не умерла!
— Я проверял, хочет ли Тгуней тебя убить, нья. Люди, которых Тгуней хочет убить, точно не седьмые. А вот если бы Тгуней пропустил бы кого-то, то те сразу стали бы главными подозреваемыми.
Холодок пробежал по спине Адлета. Проверка была слишком опасной. Ролония могла умереть, хоть и доказать, что невиновна, но и Ханс мог бы подставить себя, глядя на то, как умирает Ролония.
— Я ждал до последней секунды. Я ждал, пока ты поверишь, что все кончено, нья.
— Ты и со мной такое проделывал, так ведь? спросил Адлет.
— Верно. Лицо человека при смерти не врет, — сказал Ханс и улыбнулся. От этой улыбки становилось не по себе.
— Ролония была в отчаянии, нья. Она поняла, что попала в ловушку, она поняла, что Адлет не успеет ее спасти, она не могла использовать хлыст. И ее лицо не было похоже на седьмого, что думал бы, что его все равно не убьют, нья.
Ролония побледнела, словно вспомнив, как близко она была к смерти.
— Я убил многих людей, я видел лица людей, что не хотят умирать. Потому я не мог ошибиться, увидев лицо Ролонии. Она точно не верит, что она седьмая, нья.
Адлет заметил, что Ханс не заявил прямо, что Ролония не седьмая. Он думал, что остается шанс, что седьмой не знает о своей сущности.
— Стратегия была основана на удаче, но все удалось. Адлет, ты же понимаешь, а?
Ханс улыбался, но лицо Адлета искажал гнев. А если бы Ролонии не успели помочь? А если бы Нашетания предала их и убила бы Ролонию? А если бы седьмой или Темный специалист сделали что-то неожиданное? Герои проиграли бы.
План был слишком опасным.
— Нья, Адлет? Ты разъярен? Ханс вдруг перестал смеяться и посерьезнел. Нья, Адлет. Ты слишком мягкий. Защита товарищей важна, но мы так не выиграем.
— Но Ханс
— Придет время, когда нам придется избавиться от кого-то, но мы можем и не найти доказательств. Потому нужно собирать информацию, не важно, как мало.
— Даже если для этого нужно подвергать опасности товарищей?
— Конечно. Безопасных путей нет, как и нет гарантии нашей победы. Или я не прав?
Адлет не мог с ним спорить. Они совсем недавно еще не знали истинную сущность Черного Пустоцвета. А если в Храме Судьбы не будет доказательств? Потому, как и сказал Ханс, нужно собирать информацию, пока есть возможность.
— Кстати, я и не ожидал, кто окажется Черным Пустоцветом, нужно это еще сознать, нья, — сказал Ханс.
Адлет вспомнил слова Раины. В них сложно было поверить. В истинную сущность Черного Пустоцвета.
— Но что нам сейчас делать, Адлет?
Адлет задумался, а потом ответил:
— Все равно идем в Храм Судьбы. Сущность Черного Пустоцвета еще не доказана. Я не хочу сомневаться в словах Раины, но доказательств его словам нет.
— Скажешь остальным?
Адлет замолчал.
— Не нужно никому говорить. А когда придет время, я сам расскажу, — решил Адлет.
Он понимал, что было бы подло сейчас так поступить, но если они расскажут правду о Черном Пустоцвете, то Чамо или Голдоф убьют Фреми. Адлет не мог ее убить.
— Ньяхи. Как я и думал, тебе нравится Фреми, нья. Но ты не можешь решать за нас. Фреми нужно или убить, или хотя бы связать.
— Погоди еще немного. Я хочу узнать, что думает Фреми.
— Хочешь отпустить ее и проследить, что она сделает? Это плохой план, нья.
Ханс не поверил, Ролония все еще была растеряна.
К ним подбежали двое. Фреми и Голдоф.
— Наконец-то, мы вас нашли. Что вы там делали? спросила Фреми.
— Оу, так вы нас искали? Простите.
«Я веду себя спокойно? Или как-то неправильно?» — спрашивал себя Адлет, глядя на Фреми.