Номер Четырнадцать не мог двигаться без указаний, и хотя Номер 30 мог собрать информацию, он не мог воздействовать. Кьема дополняли слабости друг друга. Они хорошо сотрудничали.
Номер 30 уже успел собрать информацию и вернулся, отчитавшись. Он сообщил об их новой цели – устранить Фреми.
Фреми собиралась убить себя, но мешал этому только Адлет.
Смерть Фреми и поражение Адлета казались неминуемыми. Но Номер 30 побаивался Адлета. Он сказал Номеру 14, что был шанс, что Адлет откроет истинную личность седьмого, разгадает их стратегию и защитит Фреми.
Номер Тридцать рассказал, что пытался напасть на Адлета. Но сражаться он умел плохо, и его атака ничего не изменила.
Адлет Майа. Самый слабый воин среди Героев, но даже Тгуней считал его самым опасным. Даже когда он был в невыгодной ситуации, Кьема нельзя было сбрасывать его со счетов.
Номер Четырнадцать ранее применил свои способности.
Он специализировался на ожидании, засаде, только и всего. Но уникальным было то, что он мог сделать так, чтобы враг не заметил полученную рану. Если такое проделать с Фреми и Адлетом, их смерти тут же наступят.
Способность Номера Четырнадцать совместно с атаками Героев привела бы к легкой смерти Фреми и Адлета.
Глава четвертая:
Часть вторая:
- Слушайте! Я не седьмой! – кричал Адлет. – Хватит атаковать, Фреми! Мы все попали в ловушку врага! Если ты умрешь здесь, Героям может прийти конец!
Фреми не обращала внимания на слова Адлета, она продолжала стрелять в него.
- Прошу, подожди! Фреми-сан!
Ролония ударила хлыстом и попыталась выбить ружье Фреми, но та отбила ее атаку и продолжила стрелять.
- Ладно. Попробуй уговорить нас, Адлет, нья, - сказал Ханс.
Адлет был потрясен. У Ханса не было причины его слушать.
- Что хорошего в его словах? – спросила Фреми.
- Я пойму, что за ловушку он для нас готовит. Он явно пытается что-то сделать, но я все еще не вижу его стратегию. А я должен подготовиться к тому, что он планирует, - сказал Ханс и опустил меч. – Да и бить по барьеру скучно, нья.
- Этого ты хочешь? У нас нет времени потакать твоему любопытству, - сказала Фреми.
Но Ханс стоял на месте, скрестив руки. Ролония встала перед Фреми, мешая ей атаковать Адлета. Глядя на них, Фреми скривилась.
«Вот и шанс поговорить, - подумал с облегчением Адлет. Он тут же уставился на Ханса. – Твои намерения не оправдаются».
- Слушай, Фреми! Ты тоже думаешь, что я седьмой?
- Конечно.
- Возможно, есть причины подозревать меня. Но подумай. Только одно точно указывает на то, что я седьмой. Роль седьмого – защищать тебя, и я все это время делал это. Значит, я седьмой. Только на этом вы основали свои обвинения? А где же точные доказательства?
Фреми не ответила.
- Я тоже думаю, что задание седьмого – защищать тебя. Тгуней точно не позволил бы тебе, дочери Кьема, встретиться с Героями беззащитной. Но если подумать, разве только я тебя защищал?
- Нья, - прокричал Ханс.
- Когда тебя пытались схватить и пытать, не я остановил их. А Ханс, так ведь? Я помню, что он говорил. «Если вы думаете, что Фреми – седьмая, то почему Адлет еще жив?» Ханс убедил Чамо отступить.
- И что?
- И не только это. Ты смог остановить их, хотя они подозревали тебя как седьмого. Но это подозрение развеялось, ведь обвинили меня. А кто меня обвинил? Не Нашетания. А Ханс. И пока я пытался разобраться с этим, в угол Нашетанию загнал не я, но Ханс. И все, чтобы защитить тебя. Подозревали меня, а потом нашли истинного виновника, но все делалось, чтобы тебя перестали подозревать.
Фреми быстро взглянула на Ханса.
«Я убедил ее», - подумал с уверенностью Адлет.
- С первого же момента, как я тебя увидел, ты не выходила у меня из головы. Я хотел защищать тебя. Но все пришло к тому, что меня посчитали седьмым. Но на самом деле есть тот, кто в тайне защищает тебя.
- Нья…
- И я уверен, что это Ханс.
- Это бред, - ответила Фреми.
- Но если подумать о его поведении, когда его убила Мора, то можно понять, что вел он себя странно. Почему он пошел сражаться с Морой один? Ханс, ты явно хотел заставить ее замолчать. Ты хотел убить ее, пока она не озвучила страшнее признание, да? Может, потому ты и не подумал, что можешь и проиграть.
- Ты говоришь глупости, - упрямо ответила Фреми. – Или ты все это время был слепым? Ханс пытался убить меня. И только ты с Ролонией пытаетесь меня защищать. Ханс не седьмой, и это давно стало ясно.
- Значит, Ханс, совравший всем и обвинивший меня, не седьмой?
- Ты говоришь о словах из света?
Адлет кивнул.
- Нья, и как все к этому пришло? Чтобы сказать, что ты не седьмой, ты решил обвинить кого-то еще, нья?
- И ты настаиваешь, что Ханс, седьмой? – сказала Фреми. – Это ты хочешь доказать?
- Ханс-сан, - сказала Ролония. – Ты преследовал Ад-куна? Что ты планируешь?
- Думаешь, все, как в тот раз, когда я преследовал тебя в лесу, Ролония? Нет, все по-другому, - сказал Ханс.
- Ты, может быть, думаешь, что я вру, но я видел те слова из света. Я не знаю, почему ты не смог найти место, где я их видел. Может, оно как-то скрыто, чтобы помешать даже Море их разглядеть. А, может, Ханс уничтожил доказательства, пока Мора не смотрела… Последнее вполне вероятно. К сожалению, подтвердить я это не могу пока что. Как и то, что я – не седьмой.
Адлет вспомнил о способе защитить Фреми, когда остальные захотели убить ее. О словах из света, что тогда пришли ему в голову. Но хотя слова эти были ложью, он действовал на благо. Если они убьют Фреми, то попаду в ловушку Тгунея. Такое было возможно. Но теперь уже он не мог признаться, что слова из света были ложью. Ему приходилось лгать до конца.
- Ты сказал, что не можешь доказать, что на самом деле видел слова из света, но я даже не могу доказать, правда это или нет. Что бы мы ни говорили, споры не прекратятся, так что слова из света ни на что не влияют. Все равно я – Черный Пустоцвет. Ханс пытается меня убить, а ты – защитить. Других доказательств у меня нет, - сказала Фреми.
Адлет знал, что она это скажет. Простого аргумента в виде слов из света не хватило бы, чтобы убедить ее. Но теперь нужно было говорить дальше. И Адлету требовалось тщательно подбирать слова.
- Разве Тгуней мог разработать такой сырой план?
- Сырой? – растерялась Фреми.
- Да, сырой. Ханс внушителен. Но, думаешь, он один мог бы тебя защитить? Ах, да. Ты думаешь, что я седьмой. Тогда я поставлю немного другой вопрос. Думаешь, я один могу тебя защитить?
- У тебя получалось.
- Да. Но что если бы я не смог остановить Голдофа и Нашетанию, когда мы их впервые встретили? А если бы Чамо попыталась тебя убить? А если бы Герои тебе не поверили? Они легко убили бы тебя. Тгунею нужно было бы, чтобы седьмой защищал тебя ценой своей жизни, но такая стратегия неубедительна.
- И куда ты клонишь?
- Тгуней приготовил другую стратегию. И она сотрет Героев независимо от того, жива ты или мертва.
- Что? Если ты что-то знаешь, скажи нам, нья, - ответил Ханс.
Адлет улыбнулся.
- Зря ты дал мне говорить, Ханс. И отослал Чамо. Ты явно хотел проигнорировать мои слова и разбить барьер.
Адлет пытался спровоцировать Ханса, но убийца на это не купился, он стоял на месте с улыбкой на лице.
- Даже думать над его словами не стоит, - сказала Фреми. – Если есть план, в котором моя смерть убивает всех Героев, то я никак не могу выжить. Если Тгуней захотел меня убить, у него есть множество способов сделать это. Ему хватит лишь соврать, что мы с ним в тайном сговоре и сообщить всем вам, что существует Черный Пустоцвет. И меня тут же убьют. Но у Тгунея есть ты, чтобы защитить меня и скрыть существование Черного Пустоцвета.