Глава 8.
Придя домой, он уснул не сразу. Нет, он не думал о предстоящей битве, молодой сосед получил зарплату и привел к себе даму. Неуемные душераздирающие стоны не прекращались почти до пяти часов утра. Проснулся он того, что назойливые мухи щекотали лицо. Он пытался спрятаться под одеяло, но начал задыхаться. Приложив усилия атлета, он поднял веки и посмотрел на часы, часы говорили, что он проспал первые два урока. Пулей примчавшись в школу он ворвался в кабинет. Вместо сварливой математички стояла прекрасная темноволосая девушка. Изящные изгибы, которые не могут утаить даже строгий костюм, вкрадчивый взгляд, небольшие пухлые губки говорил о том, что мозг парней будет занять вовсе не алгеброй и геометрией. -Извините, я опоздал, - промычал Санат. -Как твоя фамилия? -Сыздыков. - Хорошо, садись и больше не опаздывай - пропел нежный голос. Санат кинул вопрошающий взгляд на соседа по парте. -Практикантка, - ответил прыщавый Марат. В математике Марат ничего не смыслил, он был человеком искусства. На парте у него всегда лежали остро заточенные карандаши. Рисовать он любил автомобили и обнаженных девушек. В последнее время бес любострастия завладел его сознанием и предметом его творений все чаще становились девушки. -Есть листочек? - шестом спросил он у Саната. Санат хотел ответит « нет», но вспомнил что тетрадь по алгебре исчерпала страницы и осталась только одна последняя. -Рисуй сюда, - ответил он, протягивая тетрадь. С минуту Марат наблюдал за девушкой, и мастер зашуршал карандашом, передавая бумаге прыщавые грезы. Рисунок был исполнен с большим мастерством. Глядя на него невозможно было не узнать практикантку. Волосы были распущены, вместо строгого костюма одни чулки и туфли на высоком каблуке, что делали ее ноги еще привлекательнее. Держа в руке указку и слегка прикусив нижнюю губу, она стояла, обращая кокетливый взгляд в сторону. -Мара, это шедевр! Надо и другим тусануть, пусть заценят,- похвалил Санат и передал тетрадь сидящим за соседней партой. Рисунок путешествовал от парты к парте, оставляя за собой разбушевавшиеся мужские гормоны до тех пор, пока предмет их вожделения не заметил подозрительные движения. -Жапаров, что это у вас там? - строго спросила она. -Ничего. Тетрадка. -И что в ней интересного? Жапаров молчал. Она медленно подошла и взяла тетрадь. -Сыздыков встань! Ты рисовал?- еле скрывая истерику, произнесла практикантка. -Нет. Не я. -Тогда кто же? Тетрадь-то твоя! - Не я. Я так не умею, - ответил Сыздыков чувствуя, что уши его меняют окрас. «Я так не умею. С какой досадой он это говорит» - подумала про себя красотка. Не в состоянии была вынести воспитанница примерной семьи этот акт безнравственности. Она покинула кабинет с целью сообщить Жанне Кабдешовне о вопиющем прецеденте. Жанна Кабдешовна, завидовавшая коварной женской завистью красоте своей новой подопечной, встретила новость легким ликованием . Жанна Кабдешовна конечно была хороша собой: она умела краситься, одевалась со вкусам, умела вертеть привлекающей мужчин частью тела, но рядом с молодой красавицей выглядела блекло. - Вы слишком остро воспринимаете это, Роза. У них такой возраст, надо понимать это. Они и не такое вытворяют. Всего лишь издержки профессии, - с притворным снисхождением успокаивала Жанна Кабдешовна. - Но это очень мерзко. Это очень оскорбляет меня. Если в и впредь такое повторится я не смогу продолжать. Вас как классного руководителя прошу, примите меры и накажите Сыздыкова. - Сыздыкова? Он лучший по алгебре в школе. Дайте ка глянуть, что он там нарисовал. -При чем тут его способности по алгебре. Речь идет о его поведении. Я прошу наказать его. Более раскрепощенная и опытная в отношениях с мужчинами Жанна Кабдешовна оценила рисунок на пять с плюсом. Зависть усилилась в двойне - ведь ее так никто изображал. - Не знала что он так хорошо рисует. Это просто талант, - задумчиво прошептала она. -Да вы издеваетесь?- почти крикнула раскрасневшаяся Роза и вырвала тетрадь из рук классного руководителя. Она ушла и больше в этот день в школу не возвращалась. Об этом инциденте узнала вся школа, но как ни странно, для Саната все обошлось без последствий, даже за опоздание ему ничего не было. Правда Роза мстила, занижая ему оценку по своим предметам. Но это продолжалась лишь до окончания практики, и за четверть у него как всегда вышло пять. На этом все события в этот день были исчерпаны. Более значимое приключение ждало днем позже, и день этот наступил. Вечерело. Санат вышел на балкон. Было безветренно и тихо. Легкий смог и запах горелых листьев тревожили душу, как будто уговаривая остаться дома и уберегая от опасности. Он посмотрел вниз - внизу стояли Лось, Рыба и еще какие-то незнакомых два парняю. Лось стоял в боксерской стойке и показывал, как правильно наносить удары и временами что-то выкрикивал. Незнакомые парни сидели на корточках и наблюдали за движениями Лося. Задумчивый Санчо спустился к реке. Почти все были в сборе. Вот и старшаки засверкали пестрыми одеждами издали. - Всем общий!- крикнул Шайтан и взглядом прошелся по кругу. -Хохол, ты че тут потерял? Встал и пошел!- приказал Дыня. -Не пойду. Я с вами, пацаны! - уверенно ответил Хохол. -Встал и пошел. Подрастешь, приходи в следующем году. А сейчас вали отсюда. Упрямый парнишка, вооруженный палкой продолжал сидеть на корточках - у него были свои счеты с покровскими. -Толик, шатани его! - крикнул Дыня. Хохол встал и пошел. Кто там бежит? - спросил Шайтан, заметив стремительно спускающуюся фигуру. - Годзилла урод, опять опоздал, - прошипел Дыня. -Пацаны, общий, - бросил в толпу Годзилла и встал в круг. -Иди сюда, почему опоздал?- спросил Дыня сжимая кулак. - Да, Дыня, пойми, печку топил. Тетка с дядькой приехали неожиданно, - ответил Годзилла приближаясь к Дыне. -У тебя каждый раз такие отмазки, - прогремел Дыня и нанес два ощутимых удара в грудную клетку. - В следующий раз по роже буду бить,- добавил он. Нарушение императива каралось ударами по груди либо по лицу в зависимости от тяжести проступка. Мастер переговоров Шайтан попытался вновь завоевать расположение зоновских и пригласить их на замечательное мероприятие, посвященное избиению покровских. Но удача повернулась к нему не совсем хорошим местом. Зато ему удалось договориться со старшаками «Покровки» об условиях боя. Как только Шайтану стало известно, что в прошлый раз и покровских разогнала милиция, его посетила замечательная идея предложить противнику ограничить количество бойцов, с целью не создавать огромную неповоротливую толпу привлекающую внимание обывателей и биться лучшими бойцами. Бой должен будет проходить в частном секторе на длинной улице, соединяющей восток «Покровки» с западом «Радуги». Предложение было принято. -Толик, домой. Фарик, домой! Маньяк, Окунь, Кубик, домой! - сухо произносил Шайтан. Набралось двадцать человек - лучших бойцов, по мнению Шайтана, в рядах которых был и Санат. Позже подошел цем.посовкий авангард из десяти дородных парней. Тридцать Ван Даммов, Брюсов Ли и Чак Норрисов, вооруженных палками и булыжниками, ринулись в путь навстречу с лютым врагом. Не так весело вступать в бой как в романах Дюма, но это чертовски волнует. Нутро сжимается как пружина, чем ближе враг, тем громче крики его и угрозы, о