ения сборов была выбрана небольшая площадка, со стороны моста прикрытая редкими деревьями и кустиками, с другой стороны забором заброшенного дома. Когда парни стояли в полный рост, пестря спортивными костюмами, их можно было заметить с моста. Увидев проезжающий по мосту патрульный «уазик» кто-нибудь кричал «бобон», и все садились на корточки исчезая за кустами. Он увидел много знакомых и незнакомых лиц. Санат предполагал, что будет много бандитских рож и сверлящих грозных взглядов, но ребята были совсем разные. Двое сидели на корточках - один из них, парень по прозвищу Маньяк, хвастался своими успехами у женского пола. Будучи девственником, он на пальцах перечислял венерологические болезни, которыми переболел. Ему никто не верил и все знали, что у презерватива, который он носит в кармане, давно истек срок годности. Наконец все собрались, и осталось дождаться лишь старших, так называемых водил. Бойцы были разделены на три группы по годам рождения, в каждой группе был свой вожак-водила, следивший за порядком и его заместитель. Самым старшим водилой был легендарный воин - Шайтан. Парни заметили спускающиеся фигуры и притихли - в их лицах отразилась печаль и тревога. Причиной внезапной пацанской грусти было количество спускающихся фигур - их было четверо вместо привычных троих. Вместе с тремя водилами шел Була. По возрасту Була был слишком стар, чтобы быть участником этой шайки - он приходил развлечься и навести дисциплину. Все тридцать восемь человек по очереди подошли и пожали руки прибывшему руководству. Парни встали в круг, Була крикнул: - Как успехи, бродяги?! Я вижу много новых лиц, молодых горячих... Була любил говорить, он видел в себе рассудительного и талантливого оратора. Отсидев когда-то пятнадцать суток за мелкое хулиганство, он считал себя матерым волком из мира уголовников. Он рассказал о положении дел на районе, о беспределе вражеских группировок и милиции. Последних он называл тем грубым словом, которым обычно называют людей, уличенных в мужеложстве и сотрудников автоинспекции. Впрочем, самым обидным оскорблением для этих ребят, считалось - быть заподозренным в гомосексуализме. Вспоминая свое время, он рассказал о былых войнах - о славных битвах и о храбрых защитниках района. Закончив политическую пропаганду, он спросил, есть ли в собравшейся толпе тот, кто не согласен со сказанным, и все дружно промолчали. Була прошелся глазами по кругу и с укоризной обратился к главарю: - Шайтан, что за дела? Почему так мало людей? Давно не получал от меня! Сегодня отхватишь! Затем он попросил присесть на корточки всех кроме бойцов из младшей группы, и посчитал их. Их было восемнадцать. В их числе был и Санат. Проделав то же самое и с остальными группами, он выяснил, что меньше всего бойцов в старшей группе. Их было всего восемь человек. Учитывая тот факт, что вся группировка в целом насчитывала всего около сорока человек, что считалось очень небольшой цифрой для такого немаленького района, цифра была очень огорчительной. Ведь старшая группа была авангардом. В ней состояли матерые воины, шедшие впереди во время боя. Именно от них зависел исход боя. Район, в котором жил Санат назывался Радуга. Несмотря на свою малочисленность, Радуга постоянно находилась в состоянии конфликта с другими районами. Помимо ненавистных врагов были у Радуги и союзники. Самым верным из них была небольшая группировка из двадцати человек - ЦемПос (цементный поселок). Но зачастую, надеяться приходилось только на свои силы. Хитросплетенная руководителями тактика, самоотверженность и отвага рядовых бойцов, слитых воедино, как нерушимый механизм, нередко наносили сокрушительный удар по превосходящим силам вражеских орд, обращая их бегство. Один за другим вереницей бойцы-старшаки подходили к Буле за своей порцией удара. С детства склонный к насилию, не скрывая азарт и блеск в глазах, Була щедро награждал каждого звонким щелчком в челюсть. Сия процедура называлась - получать за массу. - Теперь посмотрим, на что способны наши новобранцы, - сказал Була голосом полным воодушевления. - Ты и ты, в центр, - сказал он, указывая на двух худощавых ребят. Худые небольшого роста парни вышли в центр круга. Стремительный как стрела парнишка по прозвищу Хонда налетел на соперника, быстро нанося удары по лицу, пока тот не свалился с ног. Лицо, лежавшего на земле было разбито в кровь. - Кто еще новенький? - спросил Була. Санат вышел в центр. Обросший и в свитере, который был ему заметно великоват, он был похож на студента музыкального колледжа. Таких типов Була не жаловал, к тому же, он вспомнил случившийся несколькими днями ранее инцидент. - Татарин выходи, - крикнул Була. Татарин был опытный и мощный боец. - По лицу не бить! На сегодня хватит крови! - вмешался Шайтан. Була окинул его дерзким взглядом, но промолчал. Санат понял, что соперник не прост. Преимуществом Саната был мощный тяжелый удар, которым он укладывал и парней постарше. Он решил нанести сокрушительный удар по животу и повалить Татарина на землю борцовским приемом. Выставив левый кулак вперед, он потихоньку начал приближаться к сопернику. Достигнув нужного расстояния, он сконцентрировался и метнул правый кулак, вложив в него максимум энергии. Неглупый Татарин, заранее предполагавший затею Саната, ловко отскочил. Санат почувствовал резкую боль в правой руке, в этот момент Татарин повалил его на землю, и он упал грудью на поврежденную руку. Боль усилилась до нестерпимости, и он шепотом сообщил об этом Татарину. Татарин тут же соскочил и сказал: - У него что-то с рукой. - Я повредил руку, - сказал Санат, но ему следовало молчать. Резко подбежав к нему, Була посмотрел ему в глаза испытующим взглядом. - А что ты будешь делать на стреле? Будешь так же просить не бить тебя?! - крикнул он и ударил Саната кулаком в грудь. - Нет. Не буду, - ответил Санат, не отводя взгляд. - Не будешь?! Не будешь?! - кричал, Була нанося удар за ударом. - Не буду, - без эмоций ответил Санат. - Встань в круг, - наконец сказал Була.