В толпе началась толкотня. Парень, стоявший перед Санатом упал, споткнувшись об ноги упавшего, Санат упал сам. Он попытался быстро встать и бежать, но уже другой парень лежал у него на ногах. Наконец он поднялся, но тут же его схватила крепкая ментовская рука. Он пытался вырваться, но рука, словно не человеческая, а рука мощной бронзовой статуи, тащила его к «бабону». - Бросай его, не влезет! - крикнули из машины. - Чеши отсюда, щенок! - выругалась рука и зарядила мощным пинком под зад Санату. Обрадовавшись такому подарку судьбы Санат мчался, не оборачиваясь назад. Именно такие моменты кипятят кровь в жилах и заставляют биться сердце чаще, насыщая жизнь той невероятной мимолетной радостью, которая запоминается навсегда. - Наверх, не разбегайтесь! - кричал Шайтан, направляя убегающих в сторону хрущевок. Пацаны начали перебегать проезжую часть и растворялись в подъездах длинного пятиэтажного дома. Санат заметил, что по проезжей части приближается еще один «бабон». Он обернулся и хотел бежать обратно, но увидел размахивающего палкой Шайтана и бросился через дорогу. Рядом бежали Хонда и Фарик. Как только Хонда увидел «бабон» он крикнул: - Ну ладно, пацаны, я побежал!- и рванул вперед сверкая белыми кроссовками. В этот момент Санчо понял, почему его прозвали Хондой. «Бабон» остановился, преградив путь Санату и Фарику. Они обежали машину и помчались к подъездам. В этот момент дорогу перебегали еще пять-шесть парней и блюстители порядка кинулись на них. Санат и Фарик забежали в один из подъездов, поднялись на пятый этаж и свалились с ног. Чуть позже к ним присоединились Толик, Татарин и Маньяк. - Шайтан, сказал не разбегаться. Стрела по-любому будет, - обрадовал Толик. Прошло полчаса, парни давно уже отдышались и погрузились в думки. Запах мочи, разбросанные окурки, холод и сырость, исписанные ругательствами грязные стены затягивали парней в самые меланхоличные размышления. - Да, пацы, зачем вам это нужно? Сидеть тут мерзнуть, чтобы потом пойти и подраться с теми, кто вам лично ничего плохого не сделал. Потом еще за массу получать. Отшивайтесь, пацаны. Сейчас могли бы дома сидеть чай пить, телик позырить или с подругой в кино пойти, - завел разговор Толик. - Завали хавальник, Толик! Или я тебе челюсть сломаю!- зарычал Татарин, догадавшись, что ему устроили проверку на вшивость. -Да, я бы пошел с телкой в кино, сел бы с ней на последний ряд и засосался бы с ней, - мечтательным тоном сказал Маньяк. - Вон возьми Толика за ручку, спрячетесь за трубой и засоситесь там! Ха-ха-ха - засмеялся Татарин, показывая на мусоропроводную трубу. Засмеялись Фарик и Санатом. - Были бы у него сиськи или зад большой, засосался бы. А так-то он дрыщуган костлявый, нифига не сексуальный, - с горечью вздыхая, ответил Маньяк, подливая масло в огонь. Татарин затрясся даже и не пытаясь удержать хохот. Иссякал десятый час. - Пацаны! «Радуга» здесь? - грозно крикнул знакомый голос с улицы. Все четверо замолчали и стали прислушиваться. Прошло немного времени и снизу, с первого этажа крикнул Дыня: - Вы че гаситесь? Выходите! На улице стояли Була, Шайтан, Лось, Рыба и Годзилла. У Шайтана была разбита губа, Лось выплевывал кровь, Рыба подняв подбородок прижимал носовым платком ноздри. - Ну что тараканы, гасимся? Черти позорные! - крикнул Була и толкнул голову Татарина так, чтоб тот ударился об стену дома. Тяжело дыша и распространяя зловонный перегар, он подошел к Санату и лбом ударил его по губам. Удар получился не сильный, но Санат прикрыл рот рукой, сделав вид, что ему больно. Раздав заслуженное и остальным, он велел рассасываться по домам, сообщив, что стрела перенесена на послезавтра.