– Во-первых, – ответил он напряженным голосом, – я не сажал Ма’элКота на трон – он и без меня справился.
– После того, как ты убил его предшественника.
Хари пожал плечами – надо же, всю неделю он только об этом и слышит, надоело уже.
– А во-вторых, я больше не занимаюсь заказными убийствами.
Кольберг моргнул:
– Не понял?
– Я… больше… не… убиваю… на заказ. – Хари отчетливо проговаривал каждое слово, чувствуя, что его наглость граничит с нарушением кастовых законов. – Отныне я буду заниматься только нормальными Приключениями, типа «Отступления из Бодекена».
Толстые губы плотно сжались.
– Но еще одно убийство тебе все же придется совершить.
– Вы игрок, Стратор?
Кольберг хохотнул так, что у него в горле что-то хлюпнуло, глаза увлажнились.
– А он… э-э-э… впечатляет, этот Ма’элКот, – военный колдун, отличный полководец. Вот, взгляни.
Экран за его спиной мигнул и показал компьютерно-стабилизированную картинку: вид глазами кого-то из участников Приключения. Хари узнал трехэтажную платформу из травертина, пристроенную к глухой стене храма Проритуна. Густо-желтый свет анхананского солнца придавал картинке шафрановый оттенок. Тот, чьими глазами они смотрели сейчас, стоял, судя по направлению его взгляда, спиной к фонтану, вплотную к конной статуе Тоа-Фелатона. Прямо перед ним были головы, много голов: люди стояли плечом к плечу, вся площадь была заполнена народом.
На платформе стоял человек, он говорил с толпой. Рыцари дворцовой стражи выглядели рядом с ним карликами – его макушка была на уровне верхушек их алебард. А кулаком, который он выбросил вперед в порыве гнева, вполне можно было прессовать уголь в алмазы.
Черные доспехи, сверкающие, точно обсидиан, на солнце казались полупрозрачными, а чистейшей белизны плащ стлался за ним по воздуху, придавая ему сходство с раскинувшим крылья орлом. Волосы цвета ошкуренного дерева крупными кудрями падали ему на плечи, шевелясь от того же невидимого ветра. Подстриженная, умащенная маслом бородка с сильной проседью обрамляла широколобое, большеглазое лицо, буквально лучившееся честностью и благородством.
Даже не слыша его слов, Хари не мог отвести от него глаз. Стоило Ма’элКоту сурово насупиться, и казалось, хмурится само небо; когда же он с любовью взирал на своих Подданных, его лицо было прекраснее утренней зари долгожданной весной.
Хари понял – кто-то там фокусничает со светом. Конечно, хороший маг может внушить подобную Иллюзию даже большому числу людей на обширной территории, но чтобы настолько натурально – это надо уметь.
И Хари, сам того не желая, одобрительно хмыкнул:
– Классно он это делает.
– О да, – согласился с ним Кольберг. – Большой мастер Иллюзий, вне всякого сомнения. А еще он… э-э-э… дьявольски умен.
– Да ну?
– Похоже, ну… – Кольберг кашлянул в ладонь. – Похоже, он самостоятельно заново открыл и разработал принцип функционирования полицейского государства.
– Молодец какой, – рассеянно похвалил Хари, не отрываясь от экрана.
Он пару раз видел Ма’элКота на военных парадах в честь успешного окончания кампании, которая увенчала собой Войну Долин, но никогда не наблюдал его так близко. И все же в каждом его движении, в выражении лица Хари чудилось что-то знакомое. Черт, откуда? Он знал, что этот вопрос будет свербеть у него в голове до тех пор, пока он не найдет на него ответа.
У кого он видел такие жесты раньше?
– …Внутренний враг… – продолжал между тем Кольберг. – У нацистов это были евреи, у коммунистов – контрреволюционеры, у нас – вирус HRVP. А вот Ма’элКот придумал… э-э-э…оригинального внутреннего врага. Когда ему нужен предлог для уничтожения очередного политического противника, он… э-э-э… объявляет его Актири.
«Актири» – слово из диалекта Вестерлингов, обладает множеством отрицательных коннотаций, например: безумный, злой, человекоубийца, чужак, пожиратель детей и так далее. Актири – злые духи, которые, принимая человеческий облик, втираются в доверие к людям, а потом насилуют, грабят и убивают в полное свое удовольствие. Актири можно убить, но их тела исчезают без следа, оставив за собой радужную вспышку.
Лингвистически это слово, хотя и диалектное, представляло собой заимствование из английского. Видимо, первые Актеры, которых Студия тридцать лет назад переправляла в Надземный мир несколько более примитивными способами, чем сейчас, произвели неизгладимое впечатление на культуру аборигенов.