Была середина ночи, когда Митин решил вернуться к сестре и другим односельчанам в Верхнее Гурово. Его опять никто не заметил. Значит, можно попытаться увести людей от фашистов. Рассказав о своем ночном походе, Ваня стал склонять людей к побегу. Его предложение многие поддержали. Ночью по одному, по двое люди покидали хату и осторожно пробирались к руслу ручья. К счастью, немцы не преследовали их, видимо, не заметили беглецов.
Засерел рассвет. Вышли к лощине. Вдали показалось Анненское. Люди разделились на группы, направляясь к своим домам кратчайшим путем. Ваня и Мария пошли к своему подворью. Ни дома, ни сарая не было, они сгорели дотла. Об трубу развалившейся печи терлась боком телка. Ее за несколько минут до прихода в село немцев Иван угнал далеко в поле. Теперь телка вернулась на свой двор. Мария кинулась к телке, прижалась к ней, зарыдала.
— А вон и мама! — обрадованно вскрикнул Ваня, увидев мать, Полину, всех троих малышей.
Оставаться в селе было опасно, да и негде приютиться. Собрав, что можно, мать с детьми ушла в соседнее село, где не было немцев, а Ваня остался, чтобы перенести в погреб зерно и картошку. Работал до вечера.
— А потом пришли наши. Я как увидел их в балке, сразу побежал туда, — закончил свой рассказ Ваня.
Командир 443-го полка полковник М. 3. Гагарин приказал начальнику штаба капитану М. М. Голубеву зачислить парня на все виды довольствия.
— А ты, Георгий Миронович, будешь ему за отца-командира, — добавил полковник, обращаясь к политруку Фисенко, который исполнял обязанности начальника разведки полка.
Так тринадцатилетний Ваня Митин стал сыном полка, юным бойцом-разведчиком. Он хорошо знал местность и однажды повел группу разведчиков в Верхнее Гурово. Фисенко, высокий и худощавый, шагал впереди всех, а Ваня бежал за ним и указывал дорогу. К селу подошли ночью. Ваня ушел вперед. Вскоре он вернулся и сообщил, что на этой стороне села немцев нет, а за оврагом — полно. Есть там и танки.
Разведчики собрали данные о численности противника. На обратном пути завернули к Ваниному тайнику и прихватили с собой все собранное оружие.
Еще несколько раз Ваня ходил в разведку, и Фисенко уже не опасался брать его на рискованные дела. Как-то вместе с политруком Ваня побывал в гостях у матери. Она жила снова в Анненском. Увидев сына в военной форме, ахнула.
— Да куда же ты вырядился! Отец погиб на фронте, и ты добром не кончишь, — заплакала она.
Но политрук успокоил мать, похвалил ее сына за смелость и расторопность.
До лета 1942 года Ваня оставался в семье разведчиков подразделения Г. М. Фисенко. Во время отступления наших войск к Дону 443-й полк вел тяжелые оборонительные бои, несколько раз попадал в окружение. В ходе этих боев отдельные подразделения оказались отрезанными от полка, некоторые воины пробирались через линию фронта самостоятельно, затем вливались в другие части. В списках личного состава росло число пометок об убитых и пропавших без вести. В суматохе тех дней затерялись следы Вани Митина и некоторых других разведчиков. Во всяком случае, ко времени стабилизации франта в 443-м полку не было ни политрука Фисенко, ни юного разведчика Митина.
И вот в архивных документах 6-й стрелковой дивизии я вдруг наткнулся на фамилию политрука Г. М. Фисенко. Не тот ли это, что был в 443-м полку? Оказалось, тот самый, горьковчанин. Его я разыскал в Кабардино-Балкарии, в городе Прохладном. Во время июльских боев западнее Дона он с группой своих разведчиков попал в 6-ю дивизию. Находился при нем и Ваня Митин. Но вскоре их пути разошлись.
«Но недавно, — пишет Г. М. Фисенко, — я разыскал своего фронтового сына. Он живет в Одессе. После отступления от Щигров мы с ним попали в один из полков 6-й дивизии, участвовали в боях за Воронеж. На Чижовке я был тяжело ранен и надолго выбыл из строя. А Ваня Митин продолжал путь на запад. Он стал опытным разведчиком, вернулся домой с боевыми наградами. Потом учился».
А. Баюканский
Большой бой Генки Капустенка
аташа живет в многоэтажном доме, который очень похож на все дома их микрорайона. А двор у них один — общий. И, конечно, ребятни видимо-невидимо.
Как-то ребята играли в войну. Наши наступали, «не наши» — держали оборону. Укрывшись за сараем, они осыпали наступающих градом снежков. Подойти к ним было невозможно. И тогда один мальчишка из третьего подъезда встал в полный рост и, держа в руке снежок, прямо пошел на противника.
«Не наши» выскочили из-за сарая, загалдели: «Не будем мы бить безоружного. Это не по правилам!» Разгорелся спор. Чем бы он закончился, неизвестно, не выйди на улицу Наташа Капустенок. Ребята окружили девочку, объяснили, что произошло.