Имя Александра Гавриловича Гурвича было широко известно в первой половине XX века в числе выдающихся российских биологов. Его теоретические построения и экспериментальные результаты возбуждали не только профессионалов, но и широкие круги общества тех лет. А. Г. был цитологом и морфологом, однако его теоретические построения исходили из предположений физической природы взаимодействий в биологических процессах. В этом смысле он, наряду с П. П. Лазаревым, Э. С. Бауэром, Н. К. Кольцовым является одним из предшественников современной биофизики. Гурвичу посвящено довольно много публикаций [1-23]. Есть его подробная биография. Там же приведен список его трудов. Тем не менее, его имя и его труды мало известны нашим современникам.
Имя А. Г. Гурвича обычно ассоциируется с открытием «митогенетических лучей». Однако этот феномен можно считать лишь частью его общей концепции. Основной проблемой, которую пытался разрешить А. Г., были механизмы формообразования в биологии.
Это наиболее сложная проблема Теоретической биологии. Мы теперь вполне знаем, что все свойства организма записаны в наследственном тексте в виде линейной последовательности нуклеиновых оснований. Как реализуется трехмерная форма, зашифрованная в одномерной последовательности? И еще точнее — речь идет о четырех измерениях: реализации трехмерной формы во времени.
Поразительны формы живых существ! Поразительно сложны и причудливы формы даже фагов и вирусов. Формы некоторых одноклеточных организмов вызывают ассоциации с инопланетянами. Скелеты одноклеточных радиолярий и раковины фораминифер — типичная бижутерия. Но, пожалуй, наиболее загадочно образование форм многоклеточных организмов. Они образуются из отдельных клеток, также как вырастают сложные архитектурные постройки из кирпичей. Зубцы крепостных стен, лоджии, колонны, купола, тоннели, пятипалые конечности, крылья, перья, рога, разветвленные кровеносные сосуды, цветки незабудок и одуванчиков, шалфея и розы… А рисунок кутикулы нематод или отпечатки пальцев человека… Здесь почти замирает мысль от сознания непреодолимой сложности задачи — ну, как от линейного текста — последовательности нуклеиновых оснований — не чертежа, а его словесного описания — перейти к реализации постройки?
Во времена Гурвича ничего не было известно о наследственных текстах. Не известны были формы фагов и вирусов. Сложные формы клеток пытался объяснить Н. К. Кольцов наличием в этих клетках каркаса из волокон. Но возникновение формы многоклеточных организмов многим казалось недоступным пониманию (мы и сейчас недалеко продвинулись здесь). А. Г. Гурвич занимался этой проблемой всю жизнь.
В 1912 г. он ввел в биологию понятие «поля». Поле это совокупность градиентов сил, определяющих взаиморасположение клеток в пространстве. Мне кажется удобным иллюстрировать это понятие, рассматривая процесс регенерации. Есть животные (счастливцы!), способные восстанавливать утраченные органы. Если у тритона отрезать лапу, через некоторое время на ее месте вырастет новая (иногда, вместо лапы вырастает хвост…). Из бесформенного скопления клеток на месте отрезанной лапы образуется пятипалая конечность с кровеносными сосудами, костным скелетом, нервами, мышцами. Похоже, что делящиеся клетки заполняют существующую в пространстве форму, как заполняет рука перчатку. Можно сказать, что в пространстве, вне первоначального скопления клеток существует «идея формы» — биологическое поле, определяющее направление в пространстве, темп и последовательность деления клеток, заполняющих эту форму. Возможно, это поле «виртуально» — оно возникает по мере продвижения во времени процесса регенерации — последовательно, этап за этапом определяя направление деления клеток.
Естественен вопрос о физической природе такого поля — какие силы, какие факторы образуют пространственные градиенты. А. Г. Гурвич ясно понимал, что ответ на этот вопрос можно будет получить только в будущем, по мере развития биофизики и биохимии. А до этого времени полагал не нужной физическую, материальную конкретизацию абстрактного понятия «биологическое поле». К этому в 1920-е годы прицепились правоверные сторонники диамата и объявили Гурвича идеалистом.