Торжественная тишина вокруг. Свежий смолистый воздух. Дышится глубоко и легко. В начале лета, когда цветет багульник, приятный, горький аромат наполняет лес и кружит голову. Прогулка по лесу может окончиться головной болью. Не даром багульник называют болиголовом. Вот таков лес в состоянии покоя. Но представьте себе лес во время дождя, в яростных порывах бури… или летней ночью, когда в воздухе звенит чудовищный сонм комаров. А зимой деревья в сугробах снега. Иней на ветвях. Каждая веточка убрана чудесным убором. Во время снегопада слышится легкое шуршание снежинок. А слабые, чуть заметные, отсветы на снегу в мерцающих вспышках северного сияния. Различные состояния неба и условия освещения постоянно меняют картину. Только закоренелому горожанину, с душой опустошенной благами цивилизации, лес может показаться однообразным.
Нет! Идите вперед и вперед. Смотрите внимательно, прислушивайтесь. Полной грудью вдыхайте воздух и помните, что у вас есть обоняние. Ощущайте оттенки благоуханий леса. Ступнями ног чувствуйте почву по которой идете, твердую, каменистую или мягкую. По разному мягкую — от перегноя, от сырости, от мхов, от опавших листьев.
Тысячи наблюдений и ощущений. Многие из них неуловимы. Но если вы способны оценить это, вам будет понятно очарование привольной жизни в лесу или в горах, на берегу моря, или в пустыне. Но… продолжаем свой путь по лесной дороге. Идем все дальше и дальше. И вот — разветвление дорог, как в сказке, по трем направлениям.
Дорога прямо приведет на Биостанцию. Дорога вправо — к Кирпичному заводу и дальше к дамбе, соединяющей Большой Соловецкий остров с островом Муксалма. Стоит посмотреть эту сооруженную монахами дамбу — настоящее циклопическое сооружение. Но мы идем к Зеленым озерам и поэтому должны свернуть на левое ответвление дороги, которое ведет к поселку Реболда.
Идем вперед и вперед, дальше и дальше. То здесь, то там, справа и слева от дороги, в разрыве лесной чащи видны ясные озера; небольшие, но их много и камни, повсюду большие, замшелые валуны. Идем по старой Реболдовской дороге. Но не пропустите место, где надо свернуть влево на тропинку к Зеленым озерам. У дороги есть приметное дерево с причудливым стволом. От него и начинается чуть заметная тропинка к Малому Зеленому озеру. Водная поверхность этого озера по форме приближается к кругу. Южный берег — каменистый, поросший вековыми соснами. Здесь есть невысокий каменистый обрыв, где обитает множество ящериц. «Ящеричный каньон» — так назвали это место наши друзья и, надо сказать, многие из приведенных далее названий принадлежит им. Об этом нетрудно догадаться по экзотическому характеру этих «географических наименований».
Наконец тропа привела к Малому Зеленому озеру. «Ящеричный каньон» остается вправо. Обходите озеро с северной стороны. Тут низкий берег вровень с водой и оканчивается он болотом. Идите к мосткам из двух положенных рядом сосновых стволов. Осторожно! В мокрой обуви легко поскользнуться на сосновой коре.
Переправившись через болото, вступаем в лес с преобладанием ели. Потом ельник сменяется смешанным лесом и вот, наконец… Большое Зеленое озеро! Да, именно зеленое! — Цвет поверхности воды изумрудно зеленый. На полкилометра тянется озеро с Запада на Восток, между двух каменных гряд. К югу расположено Хлебное озеро, оно меньше, но тянется в том же направлении. Каменная гряда, разделяющая эти озера на Востоке обрывается горделивым утесом, на вершине которого растет высокая сосна. Это «Клондайк», а на озере есть «Японский остров». На нем растут сосны. Несколько сосен с причудливо искривленными стволами и горизонтально вытянутыми вершинами. Островок, сосны и отражение в воде — в духе декоративных японских рисунков. Безмолвие вокруг. Все застыло в задумчивом спокойствии и лес, и вода, и небо.
Дальше к Востоку расположено Ягодное озеро. Дегтярев и Кузнецов обследовали этот район в пасмурный день, место показалось сумрачным и его назвали «Страна Понима».
Дендрологический питомник находился на Северном берегу Большого Зеленого озера. Землянку решили устроить на противоположном берегу. Выбрали место удобное и удивительно красивое. Содружество воды, леса и камня создают изумительные пейзажи.
Дегтярев брался за все горячо, с азартом и словно не знал усталости. По крайней мере, он никогда не жаловался. Слова «устал», «надо отдохнуть» не применялись в разговоре. Оба «вкалывали во всю» — копали, рубили, пилили, носили тяжести, к вечеру зверски уставали, но были довольны своей судьбой и спали богатырским сном.
Дегтярев никогда не приказывал. Он был товарищем, а не начальником. Говорил: «нам надо сделать» или «давай сделаем»… и сам брался за самую трудную часть работы. Он не мог долгое время делать что-нибудь молча. Не отрываясь от работы, он сыпал восклицаниями, присловьями и поговорками на всех языках какие знал. Случалось, ввертывал и крепкое словечко, когда что-нибудь не удавалось…