Гелиобиология
Проблема солнечно-земных связей или, точнее, космофизических корреляций земных процессов — часть современной биофизики — все более увлекает исследователей разных специальностей.
Здесь видна традиционная схема возникновения нового знания. От первоначального накопления первых сведений и первых (часто наивных) гипотез к сомнениям в их достоверности, скептицизму и последующему иногда многолетнему забвению идей и имен пионеров и лишь затем к постепенному вхождению, выдержавшего эти испытания нового знания в основной фонд науки.
От древних (Китай?) наблюдений пятен на Солнце к Галилею, увидевшему эти пятна с помощью первого телескопа, от подмеченной В. Гершелем примерно 10-летней периодичности цен на пшеницу на мировом рынке, — к установлению 11-летней периодичности солнечной активности и общему увлечению поисками такой же периодичности в земных процессах — к резко скептическому отношению к самой возможности такой корреляции со стороны строгой науки.
И действительно: — пренебрежимо малы изменения светового потока от Солнца на Землю при изменении числа и характера пятен. Пренебрежимо малыми оказались флуктуации межпланетного магнитного поля, по сравнению с земным — геомагнитным, даже при сильных магнитных бурях. Трудно было, да и сейчас трудно принять, что этими слабыми возмущениями могут быть обусловлены ощутимые изменения климата, состояния биосферы, физиологии животных и растений.
Но возможно наибольшую трудность в исследовании космофизических корреляций представляет очевидная нерегулярность многих космофизических процессов. Ведь в действительности, когда говорят, например, об 11-летнем цикле солнечной активности имеют в виду лишь среднюю величину этого периода, в то время как отдельные циклы могут длится и 9 и 15 лет. Вероятно, число причин, приводящих к изменению состояния Солнца и других звезд, может быть очень большим. В результате совместного действия этого множества причин, изменения состояния звезд могут осуществляться во времени по очень сложным законам — они могут казаться вполне хаотичными. Представим себе: что речь идет о влияниях, обусловленных турбулентными потоками в толще звезды. А мы, находясь под влиянием этих турбулентных потоков, пытаемся найти в них закономерность!
Таким образом, речь идет об относительно слабых влияниях (эффектах) со случайным временным ходом.
Туг нужны крепкие нервы. Достоверность в науке доказывается воспроизводимостью — повторением феномена. Поэтому не вызывают сомнений лишь правильно периодические феномены. Несмотря на то, что Теория вероятностей и основанные на ней методы математической статистики плодотворно применяются в самых разных областях науки, всегда остается чувство неудовлетворенности при исследовании нерегулярных явлений.
И совсем плохо, когда изучаемые явления характеризуются временами, большими отведенной нам продолжительности нашей жизни. А это так обычно для космических процессов… Можно, конечно, поддерживать себя надеждой, что в будущем кто-либо из представителей следующих поколений подтвердит ваше наблюдение, когда повторится наблюдаемый вами эффект… Хорошо было бы узнать Галлею, что его предсказания оправдались и комета, названная затем его именем, в самом деле, вновь засверкала на ночном небе, много лет спустя после его смерти, в рассчитанное им время.
Если бы мы умели передавать сообщения в царство мертвых…
В такой ситуации нужны исследователи с психологией пионеров-романтиков.
В такой ситуации неизбежно скептическое отношение «исследователей-клас-сиков» к сообщениям романтиков. Дискуссии тут бесплодны. Тут оправдывается грустное умозаключение Макса Планка (в моем вольном пересказе): «Никогда принципиальные сторонники разных взглядов в науке не соглашаются друг с другом. Они умирают, а новым поколениям достается новая истина, и им вовсе непонятно, почему эта новая истина вызывала столь страстную полемику.»
Таким романтиком был основатель современной гелиобиологии A. Л. Чижевский. Сейчас его имя широко известно.
Прошло более 100 лет со дня его рождения. Юбилей был отмечен с должной пышностью — собирались симпозиумы и конференции, изданы посвященные ему труды. Были созданы телевизионные передачи и кинофильмы. Сколько раз в этих очерках говорил я о традиции посмертной славы! Как благостно чувствуем мы себя, с какой гордостью отмечаем мы достоинства наших покойных соотечественников! На сцене устанавливается большой портрет великого человека. Ораторы возвеличивают его заслуги и достижения, туг можно не бояться преувеличений — жанр таков…