Впоследствии он размышлял, откуда могло появиться внутреннее тепло… как естествоиспытатель он решил, что такое может произойти и с неживым телом в недрах неорганической материи. Тогда и зародилась мысль о всеобщем источнике тепла отнюдь не божественного происхождения» [13].
Как сказано в справке КГБ, 10 января 1942 г. Н. А. был вторично приговорен к дополнительным 10 годам заключения.
Снова с сокращениями пересказ текста А. Н. Дадаева: Как вспоминал Н. А., его «контрреволюционная агитация» состояла в том, что он 1) был сторонником теории расширяющейся Вселенной, 2) считал Есенина (1умилева?) хорошим поэтом, а Дунаевского — плохим композитором, 3) во время одной драки в бараке заявил, что бытие не всегда определяет сознание и 4) не согласен с высказыванием Энгельса о том, что «Ньютон — индуктивный осел»…«Значит вы не согласны с высказыванием Энгельса о Ньютоне?» — спросил председательствующий на суде. «Я не читал Энгельса, но знаю, что Ньютон — величайший из ученых, живших на Земле, — ответил обреченный астроном. Верховный суд РСФСР счел приговор Таймырского суда слишком либеральным (!!!) и заменил его расстрелом [13]. (Я все время пытаюсь представить себе этих судей, их лица, мысли. Как они после своих заседаний идут в буфет. Едут вечером в метро домой. В предвкушении обеда снимают в передней пальто…)
Находившийся в том же лагере Л. Н. 1умилев (см. главу „Б. Н. Вепринцев“) предсказал Козыреву, пользуясь искусством хиромантии, что приговоренному не быть расстрелянным. Отсутствие „расстрельной команды“ в Дудинке вряд ли послужило причиной оттяжки времени для исполнения нависшего приговора. Стране нужен был никель… Никелевый комбинат в Норильске… испытывал острую нужду в специалистах…Верховный суд СССР восстановил решение Таймырского суда…»
А дальше произошло чудо. Чудо это было — заявление замечательного человека академика Григория Абрамовича Шайна [18] и 58 (!) писем об освобождении Н. А., посланных его сестрой Юлией Александровной [14]. Как сказано в той же справке КГБ, цитируемой Дадаевым:
«В августе 1944 г. на имя Народного Комиссара Внутренних Дел СССР поступило заявление от академика АН СССР Шайна Г. А. с ходатайством об освобождении из заключения астронома Козырева Н. А. Освобождение Козырева Н. А. и возвращение его на работу по специальности академик Шайн Г. А. мотивировал необходимостью восстановления разрушенных немцами центров астрономической науки в СССР (Пулковской, Одесской, Харьковской и Николаевской обсерваторий), в работе которых Козырев как крупный и талантливый астрофизик может оказать большую помощь.
В июне 1945 г. согласно указаний Зам. Наркома Госбезопасности СССР для передопроса и изучения дела в Москву из Норильска был этапирован Козырев Н. А. При проверке было установлено (!!), что Козырев Н. А. является талантливым научным работником, который разработал в 1934 г. новую точку зрения на строение звезд с обширными атмосферами, признанную учеными, известными своими работами в СССР и за границей. Является одним из создателей теоретической астрофизики в СССР. Крупные советские ученые: академик Шайн Г. А., член-корреспондент АН СССР Амбарцумян В. А. и профессора Паренаго П. П., Воронцов-Вельяминов Б. А. и Павлов Н. Н. в своих отзывах высоко оценивают Козырева, как ученого астронома, а его работы ставят в первый разряд.
Учитывая изложенное, а также то, что предварительным следствием в 1936–1937 гг. и судебным заседанием 25 мая 1937 г. не было установлено и доказано участие Козырева Н. А. в антисоветской организации, а вынесенный приговор по делу Козырева состоялся по необоснованным данным, было возбуждено ходатайство перед Особым Совещанием МГБ СССР о досрочно-условном освобождении Козырева Н. А. из заключения с правом проживания в городах Ленинграде и Симеизе. 14 декабря 1946 г. данное ходатайство было удовлетворено» [13].
По-видимому, в таком результате велика роль следователя Николая Александровича Богомолова. «Как рассказывал сам Н. А. Козырев, решающим к концу пересмотра дела был вопрос следователя „Скажите, вы верите в Бога?“, — Козырев ответил утвердительно… Позже, уже на свободе, Козырев узнал, что его ответ следователь расценил как правдивость всего сказанного» [13]. Как известно, в 1949 г. по распоряжению «инстанций» были проведены массовые аресты уже отбывших ранее свои сроки «политических». То, что Н. А. избежал этого — также чудо. По рассказам, Н. А. был на каком-то заседании в здании Президиума АН, когда туда пришел таинственный человек (вероятно, это был опять следователь Н. А. Богомолов [14]) и предупредил о возможном аресте, рекомендуя уехать в Пулково и там «затаиться».