Аркадий Алексеевич Барбар и Николай Антонович Кудрицкий были научными сотрудниками ВУАН и одновременно преподавали в Киевском медицинском институте: первый был старшим ассистентом, а другой — профессором. Как и вышеназванные ученые, они в своей практической деятельности не были связаны с лечением больных. Таким образом, на скамье подсудимых оказались врачи по образованию и ученые по роду выполняемой работы, представители теоретических медицинских специальностей. Все они были из старой интеллигенции, которую тогда по указанию партийной номенклатуры считали „буржуазной41 и соответственно относились к ней, как к чужеродному элементу… Обвинение, которое было предъявлено на процессе в Харькове ученым-медикам, названным „членами медицинской группы СВУ“, поражало абсурдностью, нелепостью и чудовищной несообразностью. Оказывается, „члены медицинской группы СВУ, обсуждая вопрос о том, как относиться к больным коммунистам, решили относиться к ним враждебно и вместо того, чтобы их лечить, уничтожать их“. На предварительном следствии Барбар якобы так и заявил: „Большевики не вызывают жалости и не заслуживают врачебной этики“.
„Медицинскую группу“ СВУ называли „черным кабинетом“, — писала „Комсомольская правда“. — В „черном кабинете“ уважаемые профессора и академики тихонько обсущали важный и сложный вопрос: как им, врачам, легче и тише уничтожить коммунистов… Вот вы, коммунист, заболели и пригласили врача. По мнению „черного кабинета“, заседавшего в Киевском медицинском институте, врач должен явиться к вам, пощупать пульс, посмотреть язык, узнать, с какого года вы состоите в партии…и отправить вас к праотцам. В „черном кабинете“ заседали „мягкотелые интеллигенты“ и думали: „Что будет мягче и интеллигентнее: травить больных коммунистов ядом или бактериями?“… Эти „мягкотелые интеллигенты“ сейчас гнутся перед советским судом. Мягкотелость не помешала им изобрести жесточайшую систему „медицинского террора“.
Еще дальше в злобном вранье пошла „Правда“. Центральный партийный орган заклеймил „всех этих врачей-бандитов“ как невиданных доселе преступников, заявив, что „этой своей террористической свирепостью медицинская группа выделяется среди других групп СВУ“.
В ходе процесса обвинение не представило никаких доказательств „медицинского террора“ или „террористической свирепости врачей-бандитов“, хотя их и вынудили каяться во всех мыслимых и немыслимых грехах… Ни тогда, в 1930 г., ни потом никто „не обратил внимания“, что „врачи-бандиты“ по роду своей деятельности не занимались медицинской практикой и, следовательно, даже при желании не могли проводить пресловутый „медицинский террор“. Есть веские основания считать, что авторство этого высосанного из пальца обвинения принадлежит самому Сталину. В 1992 г. в архиве ЦК КПСС был обнаружен следующий документ — письмо Сталина руководителям Украины
С. В. Косиору и В. Я. Чубарю (В. Акопов, 1999).
„Шифрам
Харьков — Косиору, Чубарю.
Когда предполагается суд над Ефремовым и другими? Мы здесь думаем, что на суде надо развернуть не только повстанческие и террористические дела обвиняемых, но и медицинские фокусы, имевшие своей целью убийство ответственных работников. Нам нечего скрывать перед рабочими грехи своих врагов. Кроме того, пусть знает так называемая Европа’, что репрессии против контрреволюционной части спецов, пытающихся отравить и зарезать коммунистов-пациентов, имеют полное ‘оправдание’ и по сути дела бледнеют перед преступной деятельностью этих контрреволюционных мерзавцев. Наша просьба согласовать с Москвой план ведения дела на суде.
И. Сталин, 2.1.30 г. 16–45“
Тон обвинениям врачей был задан. И хотя выдержать его на процессе, судя по показаниям подсудимых, не удалось, дело было сделано: всему миру было сообщено о преступной деятельности „врачей-бандитов“, которые к тому же подумывали о возможности нарушить „так называемую врачебную этику“ и считали возможным осуществить „медицинский террор“, как сказал прокурор Ахматов, использовать медицинскую науку для уничтожения творцов пролетарской революции.
Естественно все врачи были осуждены, а это чудовищное обвинение еще долго тяготело над медициной. Государственной политикой было воспитание у общества ненависти к „буржуазным интеллигентам“ и „спецам“. Машина пропаганды постоянно клеймила их в прессе, что, естественно, сказывалось на отношении общества к врачам.