Алексей Андреевич Ляпунов [8,17,21]
Дед сестер Ляпуновых — отец Алексея Андреевича — Андрей Николаевич Ляпунов, предполагал быть математиком, но в силу жизненных обстоятельств, стал инженером-строителем железных дорог (владельцем которых был Фон-Мекк).
По примеру X. С. Леденцова он делал посильные вклады для поддержки строительства, а затем обеспечения исследований Института физики и биофизики, руководимым П. П. Лазаревым.
Кроме того, он собрал уникальную коллекцию картин русских художников [22]. После революции об этом почти никто не знал — упоминать об этом было небезопасно для Андрея Николаевича. Лазарев принял его на работу в качестве ученого секретаря института, и в дальнейшем еще и Комиссии по Курской магнитной аномалии. Кроме того, он участвовал в издании журнала Успехи физических наук [8,9,23]. Он умер в 1923 г.
Алексей Андреевич родственными, дружескими и научными узами был связан с множеством замечательных людей. Он был в родстве с академиком С. С. Наметкиным (отчим), академиком А. Н. Крыловым (дядя), с семьями Капиц, Филатовых, Сеченовых. Он был учеником выдающихся математиков Н. Н. Лузина и П. С. Новикова и сотрудничал с А. Н. Колмогоровым, М. А. Лаврентьевым, С. Л. Соболевым, Н. К. Бари. Среди его друзей биологи, искусствоведы, лингвисты, физики.
Его привлекали проблемы приложения математики к различным областям естествознания.
Лысенко выступил против использования математической статистики в биологии [10] и привлек на свою сторону философа Э. Кольмана. Этот философ написал статью с резкой критикой менделевской генетики [11].
Н. И. Вавилов поручил своему сотруднику Ю. Я. Керкису (ученику Ф. Г. Добржанского и Ю. А. Филипченко) поставить опыты на дрозофиле для проверки справедливости правила Менделя о независимом расщеплении признаков у гибридов 2-го поколения в соотношении 3:1. Статистическую обработку результатов, подтвердившую правило Менделя, по поручению А. Н. Колмогорова сделал Ляпунов [12].
Перед войной Ляпунов сдал в печать 1-й том монографии по дескриптивной теории множеств и завершил работу над 2-м томом. Обе рукописи пропали. В августе-октябре 1941 г. Ляпунов был на строительстве оборонительных рубежей в Тульской области и близ Малоярославца. С марта 1942 г. — в действующей армии. На фронт ушли все четыре брата Ляпуновы: Николай (Аскольд) военный врач, погиб в 1945 г., в Германии. Ярослав вернулся инвалидом, Андрей пропал без вести. Алексей Андреевич воевал в артиллерии (участвовал в боях за освобождение Крыма, в Прибалтике, в Восточной Пруссии). В марте 1945 г. он возвращается в Москву, будучи вызван для работы в Артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского.
Может быть вам, высокочтимый читатель, тоже известны места, где среди берез, елей, кустов орешника в урожайные годы «вдруг» во множестве появляются несказанной привлекательности белые грибы. Там неглубоко в земле, под прелыми листьями прежних лет живет грибница, на которой и вырастают плодовые тела — грибы. Мы в энтузиазме собираем их, обычно не сознавая, что все они от одной живущей сотни лет грибницы. Август Вейссман когда-то ввел понятия «зародышевая идеоплазма» и «бренная сома». Мы — организмы — только бренная фенотипическая реализация бережно передаваемой и сохраняемой идеоплазмы — генотипа. (Это и есть «вейссманизм!») Все это так, если мы — грибы. А если мы — люди, нужна еще вторая немолекулярная наследственная система.
В самом деле, мы все образованы двумя наследственными системами — 1) множеством генов, переданных нам родителями от предыдущих поколений, и 2) множеством накопленных и отобранных в обществе знаний, обычаев, интересов, норм поведения, а также предоставляемыми нам материальными условиями развития. Первая молекулярно-биологическая система — генетические тексты — обусловливают возможность реализации второй, носители которой — накопленный жизненный опыт предыдущих поколений, сохраняемый в языке, обычаях, науке, литературе, примере родителей и учителей.
Тем не менее, аналогия с грибницей приходит мне в голову, когда узнаешь, что Александр Сергеевич Пушкин и Лев Николаевич Толстой, и Алексей Константинович Толстой, и П. Я. Чаадаев и Ф. И. Тютчев и поэт Д. В. Веневитинов, и Одоевские, и Щербатовы, и Трубецкие, и Волконские — родственники, что прямыми родственниками являются В. А. Жуковский и И. А. Бунин [13,14].