В ответ я получил три жёстких затрещины. Какой-то из моих мучителей схватил меня за волосы и задрал голову так, чтобы я смотрел ему в лицо. Холодные глаза, резкие черты лица, на подбородке шрам, волосы не просто чёрные, чернущие, но уже с лёгкой проседью в бороде. Жёсткий и властный человек, главарь, скорее всего.
- Холодно? - прошипел он, брызжа мне в лицо слюной. - Холод - это последнее, о чём ты должен беспокоиться. Пока жаровня готовится, я проведу с тобой предварительную беседу, и она будет неприятной. Но когда иглы достаточно нагреются... - Он дёрнул меня за волосы и рявкнул: - Кто ты такой?
Отпираться смысла нет. Не уверен, что выдержу пытки. Вернее, уверен, что не выдержу.
- Я... налоговый инспектор.
- Кто, мать твою? - И удар, последовавший за вопросом.
- Собираю для конунга налоги. Он отправил вчера...
Меня заткнул мощный удар в живот.
- То, что ты признаёшь свою работу на конунга - это хорошо, - прошипел черноволосый. - Но налоги? Скорми эту сказочку другому. - Ещё удар, в солнечное сплетение. Если бы не обруч, я бы, наверное, смог поцеловать себя в пупок. Дыхание просто исчезло.
- Это правда, - просипел я, когда дыхание вернулось. - Клянусь...
Обод впился мне в лоб. В глаза потекла кровь. Я разевал рот как рыба и судорожно дёргался.
- Хочешь сказать, что конунг не в курсе, что здесь происходит? - проговорил мой мучитель, когда я оклемался. - То есть я не отправлял ему посланца с пожеланием того, чтобы он вылизал мне жопу?
- Я... я... я не знал. Он нас подставил...
- Нас? Вот это уже интересней. Давай-ка дальше. Сколько вас?
- Двое... Клянусь, двое! Я пошёл на разведку...
На сей раз он меня не бил. Просто надавил на раздавленную кисть рукоятью ножа. И это было куда хуже ударов в солнечное сплетение. Рукоять ножа крутилась, вдавливая распухшую и побагровевшую кисть в дерево. Я визжал, захлёбываясь слюной и кровью из прокушенных губ и языка.
- Сколько вас?!
- Двое... двое... клянусь. - Я рыдал. - Он уже ушёл, ушёл... ААААААААААА!!!
Это было правдой. Игорь должен был заметить суматоху, означающую мой провал, и смыться к Дибмуаду, больше напоминающего Владимира Харконенна.
- Сколько вас?
Я слабо понял суть вопроса, но принялся бормотать всё, что приходило в голову:
- Двое... разведка... я пошёл проверить, что с родителями. Вы дали им рог, а родителей увели...
- Ну уж не надо говорить мне, что вы здесь из-за детей.
- Двое... двое...
Моё сознание гасло, но ковш ледяной воды привёл меня в чувство.
- Готово, - донесся откуда-то незнакомый мужской голос.
Мы здесь не одни? Нет, конечно, не одни. Просто я забыл, что кроме меня и боли здесь есть кто-то ещё. Но мне напомнят, да, я уверен в этом.
- Держи руку. Нет, не эту, другу. - Хвала богам, что это другая рука, здоровая. Её прижало так плотно, что я не мог шевельнуть и пальцем. Но я не хотел шевелиться. Но уже через секунду я пожалел, что взяли целую руку. - Ага, вот так. А теперь, дорогая моя крыса, ты мне будешь говорить правду. Что ты здесь делаешь? Сколько вас? Какие планы у конунга?
Боль зарождалась медленно, но даже начало её зарождения было худшим, что я испытывал в своей жизни. Мою голову резко свернули в бок, и я смотрел, как раскалённая игла медленно входит под ноготь среднего пальца. Я раскрыл рот, но не мог издать ни звука.
- Что ты здесь делаешь? Сколько вас? Какие планы у конунга?
Я рассказывал, рассказывал всё, что знал, а знал я чуть больше, чем ни хрена. Но для того, чтобы убедить в этом черноволосого, потребовалось полчаса. Хотя для меня прошли три или четыре жизни.
Я сипло дышал. Даже дыхание было пыткой. Веко закрывалось и открывалось, наждаком терзая глаз. Правая глазница, прижжённая несколькими иглами, пылала. Я был залит кровью, водой и мочой.
- А теперь буду говорить я, - медленно сказал черноволосый. - Я верю, что ты всего лишь пешка, и что вас двое. Даже почти верю в то, что ты хотел помочь детям. Возможно, ты и сам в это веришь, в таких условиях людям свойственно верить в сказки. Так вот. Детям помогут их родители, которые вернутся через пару дней, когда мы закончим ров и насыпь. И пусть Дибмуад хоть пальцем их тронет. Теперь они будут платить налоги мне, а вернее, поначалу вообще не будут. Пусть этот жирный угрёбок хоть обосрётся, но здесь ему меня не взять. Я теперь новая власть здесь, понял? По глазам вижу, что понял. Вот и умница.
Что до тебя... Ты убил одного моего человека и ранил двоих. Одному, наверное, придётся отнять ногу, она уже загнила, а у второго чуть ли не лопнули глаза. - Эффект ослепления. Значит, я наловчился использовать способности автоматически? Есть чему радоваться. - Но ты здесь не по своей воли, а я человек не то, чтобы совсем злой. Поэтому ты пойдёшь к Дибмуаду и расскажешь ему всё, что ты видел и что я тебе рассказал. Понял?