«Обычную схему». Сейчас Аркадий, владелец агентство экстремального секса «Уникум», сообщит Хомяку радостную весть. Хомяк перезвонит главному врачу Сковской психиатрической больницы. Тот скажет: «Поехали» и махнет рукой. На завтра к психушке прейдет машина с братками Хомяка. В эту машину посадят молодую глубоко слабоумную женщину и увезут в увлекательную поездку в одну частную московскую клинику по лечению бесплодия. Оттуда она приедет уже счастливой суррогатной матерью с чужой оплодотворенной яйцеклеткой в матке. В сумасшедшем доме ей перестанут давать лекарства, да и кушать она будет отдельно от других больных, в подсобке. И ее рацион будет резко отличаться от обычного для сковских сумасшедших большим количеством фруктов и разносолов. А через восемь с половиной месяцев ее вновь увезут в туже клинику рожать незнакомой ей женщине чудесную малютку.
— А-а, вот тебе твою заторможенную привели, — вновь прервал размышления Ногтя санитар Коля, — Известный исследователь этого вопроса Джон Гарвей Келлог (John Harvey Kellogg) считает, что у женщин бороться с извращенными формами наслаждения помогает прижигание клитора карболовой кислотой. А ты как считаешь, Ноготь?
— Дурак он, твой Джон Гарвей. С извращенными формами наслаждения у женщин не нужно бороться вообще. Наоборот, сейчас я их буду всячески стимулировать.
— Вот и правильно, Ноготь, вот и правильно, — легко изменил свое мнение санитар Коля, — Я вот тоже сейчас пойду, сделаю осмотр, что ль, сосочков и прочего у Гавриловны. А то ночная смена длинная, а работать все равно влом. Судя потому, как долго Гавриловна разглядывала прелести твоей заторможенной, она одним этим не ограничилась. Небось, соответствующее настроение и у самой возникло.
— Писька у меня неопределенно-кирпичного цвета с большим количеством мозолей. А сосочки, как ты их называешь, размером с армейскую кастрюлю. Ты готов принять мой дар чудесный, Николай?
Опять полился этот казарменный юмор. Впрочем, Гавриловна с моей заторможенной поработала на славу. Интересно, что это за духи?
Заторможенной скоро тридцать, то есть она была почти ровесница Ногтя. Но ее развитие остановилось на уровне десятилетней девочки, а в психбольнице она находится с двенадцати лет. Родственников у нее нет. Ее мать, которая ходит под себя в отделении гериатрии сковской же психбольницы, не в счет. Заторможенная румяная девочка с большой грудью и патологической тягой к чистоте и мытью рук. В ходе многолетнего пребывания в психиатрической больнице ее изредка насиловали врачи и санитары, но, фактически, Ноготь был ее первым мужчиной. Она впервые узнала, что такое апельсины, когда ее первый раз привела к Ногтю Гавриловна.
— Добрый вечер, дядя Ноготь.
— Зачем ты вывела меня из моих ассоциативных ностальгических воспоминаний, моя заторможенная? Я тебя накажу, наверное, из-за тебя я нить потерял. Хотя нет, слава Богу, вспомнилось. Смотрел я как-то сюжет о том, как некий нормальный мужик женился на лилипутке. Говорили, типа, вот какой молодец. Это же геройский поступок! Мир создан для больших людей, а он типа отважный. И людской молвы не испугался. А в действительности он просто был латентный педофил. Наверно и у меня это есть, если я тебя люблю. Ну, что скажешь?
— Мне раздеться или я сначала плетку поищу? Опять в вашей палате беспорядок, дядя Ноготь, и я не помню, куда вы в прошлый раз плетку положили.
— Разве я просил плетку, прелестница ты моя?
— Но вы же сами сказали, что меню нужно наказать, а теперь говорите, что вам не нужна плетка. Как вам не стыдно, дяденька Ноготь!
— Ишь, какие мы жеманные. А впрочем… «Вот попёрло, так попёрло! — подумала собака Баскервилей, заметив, что вслед за Герасимом по тропинке понуро бредёт академик Павлов». Ты знаешь заторможенная, можешь меня упрекнуть в малодушии, но плетка нам сегодня не понадобиться. Твои простые, но берущие за душу слова несут недюжинную интеллектуальную нагрузку и глубокий смысл. И, наверное, потому, глядя на тебя без платья, я как-то взбодрился. Во мне проснулась тяга к жизни. Сейчас сними с себя боевое неглиже, а порядок у меня потом наведешь. Ничего, город-героин Сков еще вспомнит отъеханного мозгами братана по имени Ноготь.
Это ты мудро решила, Гавриловна, вновь привести ему эту заторможенную. После того, как пожилой следователь перестал его навещать, Ноготь снова впал в апатию. А пожилой следователь мне рассказывал, что у него голова как часы работает. Бригады Хомяка без него давно бы уже и не было. У Хомяка все мозги мускулами заплыли, бригадир рэкетиров в хозяйстве Олигарха — вот его потолок. А с Ногтем сам Олигарх советовался. Да и сам пожилой следователь его рекомендациями не брезговал.